|
НАШИ АКЦИИ
«Пепел
класса»
и отрыжка гапоновщины...
Как
известно, преданность делу революции определяется не пышными фразами и
"политической трескотней", а готовностью к конкретной, порою кажущейся
"нереволюционной", работе. Так, 9 января незадолго до начала митинга в
память о 100-летии начала Первой русской революции, бессменный водитель
"Трудовой России" товарищ Ю. Лесин провел импровизированный субботник
в сквере, где расположен знаменитый памятник работы Ивана Шадра "Булыжник
– оружие пролетариата". Бессмертное произведение пролетарского искусства
– рабочий, поднимающий с мостовой булыжник, при попустительстве московских
властей принявший неопрятный замызганный вид, была отмыта трудовыми руками
Юрия Павловича, после этого машина "Трудовой России" переместилась на
непосредственное место проведения акции: к скульптурной композиции борцам
Русской Революции напротив метро "Улица 1905 года".
 Состоявшийся
митинг стал во многом знаковым сразу по нескольким причинам. Во-первых,
незадолго до 9 января заместитель председателя исполкома «Трудовой России»
Юрий Худяков подписал от имени Движения политическое соглашение о создании
Москомсовета (аналога Роскомсовета, но только на региональном уровне),
призванного координировать акции, устраиваемые различными отрядами коммунистического
движения, среди которых значились также ВКПБ (Куваев), РКРП-РПК (Крючков).
Сам факт подобного соглашения был уже шагом вперед, что на практике и
подтвердило участие представителей всех организаций, учредивших Москомсовет
в данном митинге. Во-вторых, митинг 9 января стал во многом показательным
в том смысле, что на нем выступили представители самых различных политических
течений в левой оппозиции. Они обнажили противоречия, вызванные как веяниями
сегодняшней борьбы, так и давними уроками борьбы пролетарских масс.
Безусловно,
главным итогом «Кровавого воскресенья» стало крушение многовекового мифа
в сознании русского народа о добром царе: именно после расстрела питерских
рабочих Николай был проклят собственным народом, а к официальному титулу
российского императора добавилось народное прозвище «кровавый». Но другим,
не менее важным результатом стал важнейший урок, полученный пролетариатом:
не верить без оглядки в «народных заступников» – в попов Гапонов
и им подобным. Однако и по прошествии ста лет – и митинг 9 января это
прекрасно показал – отрыжка гапоновщины не только не испарилась, но и
заметно усилилась в тяжелейший период спада современного рабочего движения
в России.
Как
и полагается, в период спада движения, когда пролетариат еще не осознал
свои классовые интересы и, соответственно, не организовался как класс,
охотников на неокрепшие души и сомнительного рода объединителей – хоть
пруд пруди. Так, из выступления девушки из Революционной Рабочей Партии
троцкистки Галины Дмитриевой, от которого повеяло давно знакомым, полным
претензий на лидерство в рабочем движении душком , мы узнали, что только
представители РРП выходят к проходным заводов, чтобы вести агитацию среди
рабочих, и в том числе среди выходцев из ближнего зарубежья, подвергающихся
эксплуатации на московских строительных объектах. Девушка категорично
заявляла: «именно от коммунистов частенько приходится слышать ругательное
«чурки» в отношении нелегальных мигрантов и продавцов на рынках». Явно
пытаясь натянуть на себя тогу «популярного» у троцкистов интернационализма,
Галина старалась объяснить пассивность нещадно агитируемых ее организацией
выходцев с ближнего зарубежья фактом отсутствия агитационной работы со
стороны коммунистов. Девушке-троцкистке вторил Григорий, молодой человек
из СКМ, сказавший в частности: «Вся наша беда – в отсутствии единства.
Даже сегодня, к примеру, АКМ, не входящий в «Трудовую Россию» (группа
Удальцова. – С. Р.), устраивает акцию прямого действия в центре Москвы».
После ряда примеров раздробленности, молодой человек в очередной раз призвал
всех к объединению, ибо враг у нас общий.
Услышав
желанные призывы к единству из уст молодых людей, многие участники митинга
зааплодировали. Однако ни Галина, ни Григорий не назвали самого главного:
на каких принципах они видят подобное объединение и к чему приведет крайняя
неразборчивость и всеядность такого рода «объединителей»? Ответ был прост
как правда – на груди девушки висел небольшой ящик для сбора пожертвований
в пользу неких политзаключенных – борцов с режимом.
Из
небольшой беседы с активисткой Революционной Рабочей Партии выяснилось,
что по ее мнению, «ребята сели по глупости». Однако общественность должна
видеть в них политических узников режима, и это именно для поддержки подобного
рода «борцов» на обочинах оппозиционных митингов всевозможные «Комитеты»
регулярно не гнушаются собирать по крохам материальную поддержку у и без
того ограбленного народа. К чему приводят подобного рода «отсидки по глупости»
говорить не приходится.
За
последнее время мы видели целую плеяду подобного рода политузников: Губкин,
Плево, и проч., сменивших по несколько организаций, и пришедших наконец
к своей полной дискредитации. Вред же нанесенный ими революционному движению
огромен: пропагандировавшееся ими ассоциирование образа молодого коммуниста
в сознании общественности с истеричным бомбистом (и что еще хуже – с
террористом) привела к определенным, естественно отрицательным, результатам.
Клише уличного хулигана с дымовой шашкой в руке стало надолго клише не
только для молодежной части РКРП – РСКМ(б), из недр которой и вышел Губкин,
но и АКМ, получившего своего политузника Игоря Федоровича, безуспешно
минировавшего в феврале 2003 года один из мостов в Москве. Естественно,
что ничего кроме вреда своим товарищам по борьбе подобные акции не сулили.
Как не могла сулить успеха и попытка вооруженной борьбы на Украине, за
которую были осуждены и подверглись пыткам представители вышедшего некогда
из-под крыла все того же Губкина «Совета рабочих депутатов». Своих товарищей
сдал украинскому следствию Анатолий Плево, некогда изо всех сил корчивший
из себя истинного революционера и сменивший по этой причине ряд организаций
и покровителей: от Андреевой, до Гунько и Губкина…
Единственным
аргументом в «оправдание» политузников были для Галины их «молодость и
желание действовать». Думается, случись на календаре истории вновь 9 января
1905 года, рабочее движение в России получило бы в лице таких товарищей
не одного, а как минимум десяток Гапонов, ведущих толпы пробудившихся
от «летаргического» сна на царские штыки и, соответственно, не желающих
нести никакой моральной ответственности за судьбу возглавляемых ими масс.
Кстати именно поэтому никогда не понять товарищам из «Рабочей демократии»,
людям подобным Губкину, и даже лидеру НБП Э. Лимонову, что именно ответственность
за стихийно вышедшие, а потому не готовые к немедленным, решительным действиям
массы и не позволила Виктору Ивановичу Анпилову, безусловному лидеру оппозиции
начала 90-х годов, «призвать массы на штурм Кремля», к примеру 17 марта
92 года, когда на Манежной площади Москвы «под знамена оппозиции собралось
до 500 тысяч человек». Сделай тогда Анпилов то, о чем говорит ныне Лимонов,
– кинь массы на Кремль, – и все те же губкины, троцкисты из «Рабочей
демократии», и иже с ними не переставали бы навешивать на «Трудовую Россию»
ярлык провокатора, ответственного за массовое кровопролитие.
Удивляет
лишь то обстоятельство, что люди, объявляющие своей целью работу с трудящимися,
изначально вводят в заблуждение десятки людей, прикрываясь собственными
«политзаключенными» (а некоторые – их количеством), как показателем
«особых» заслуг собственной организации в деле борьбы с режимом за экономические
и политические права трудового народа. Чего ждать от подобного рода организаций,
теряющих своих бойцов в тот момент, когда битва всерьез так и не началась?
И чего ждать трудящимся, которых намереваются «воспитывать» подобного
рода «революционеры»? Думается, что кроме провокации, увы, ничего. Вот
почему, учитывая исторический опыт 9 января 1905 г., истинные революционеры
оставляют за собой право разоблачать любые проявления гапоновщины в рабочем
движении и не потерпят беспринципных сиюминутных союзов с теми, кто уже
оказался или скоро окажется на обочине борьбы за права трудящихся. Тем
более, что ни к чему, кроме идейной путаницы и распыления сил для самого
рабочего движения такие «союзы» не приведут.
 После
Первой русской революции рабочий класс России привык к борьбе, за которую
он платил самую высокую цену – цену собственной жизни. Именно в ходе
такой борьбы мы получили бессмертный пример машиниста Ухтомского, вывезшего
отряд дружинников из огня погибающей Пресни, мы видели героическую оборону
Горбатого моста рабочими фабрики Шмидта и бессмертие Красной Пресни, ставшей
островком «Рабочей республики» в сердце второго по значимости города империи.
После девятьсот пятого года пепел этого класса будет вечно стучать в сердцах
всех пролетариев, всех советских коммунистов. И отрадно, что именно 9
января в рядах «Трудовой России» на одно пламенное честное сердце стало
больше: у подножья памятника борцам революции лидер «трудороссов» В. И.
Анпилов вручил партийный билет «Трудовой России» нашему молодому товарищу
коммунисту Андрею Федорову. Примечательно, что участник событий октября
девяносто третьего года, Андрей остался верен своему отряду коммунистического
движения, его не сбили с толку современные Гапоны – проповедники «перманентной
революции» из «Рабочей демократии», бомбисты и герои «прямого действия»,
которым ныне нет числа. Но борьба еще впереди, и вместе с Андреем, вместе
с сотнями наших товарищей, мы убеждены, что пролетарии России скажут свое
слово. И, как бы не было трудно сегодня, какая бы накипь не приставала
к коммунистическому движению, символом Борца, символом сопротивления в
России вновь станет шадровский рабочий, подымающий булыжник против бесчеловечного
строя капитала, стать могильщиком которого – его историческая миссия.
Станислав Рузанов
г. Москва
Копирование материалов разрешается только с ссылкой на источник (www.trudoros.narod.ru)
|
ВСЕ НОМЕРА
ОГЛАВЛЕНИЕ
|
