Народный герой и реванш белогвардейщины

   Как сообщило на своем интернет-сайте оренбургское войсковое казачье общество «17 октября 2020 года, в приделе храма Вознесения Господня в селе Красном Оренбургской области был открыт памятник казачьему полковнику Тимофею Ипполитовичу Сладкову (1884 – 1956 гг)». Событие само по себе малоинтересное широкой общественности, даже если учесть, что сей полковник участвовал в Империалистической и Гражданской войнах.

   Впрочем, уже само название статьи именует Сладкова «победителем Чапаева». По иронии судьбы или как оговорка по Фрейду «победитель» закавычен самими же казаками. Мне сложно судить, насколько авторитетны в казачьей среде лица, финансировавшие установку памятника, и насколько их мнение отражает позицию всего казачества. Известно, что казаки теперь разные. Кого-то называют ряжеными за отсутствие реальных заслуг перед обществом и страсть к увешиванию себя побрякушками, а кто-то служит и трудится на благо нашей страны. Не меньше вопросов вызывает и открытие памятника на территории православного храма («так как казаки в современной России выступают продолжателями традиций служения Отечеству и вере», - уверяет автор информационного материала). Правда, итоги гражданского противостояния уже давным-давно, аж в 1923 году, подвел Патриарх Тихон: «Советской власти не враг. Я окончательно и решительно отмежёвываюсь как от зарубежной, так и внутренней монархическо-белогвардейской контрреволюции». Но что последователям белогвардейщины слова Святителя, прошедшего к признанию Советской власти через думы и скорби. Для беляков «история Гражданской войны в России (1917 – 1922 гг.) до сих пор переосмысливается, вспоминаются и реабилитируются имена незаслуженно забытых ее участников». Каким судом реабилитируют «незаслуженно забытых» мне неизвестно.

   Что касается Чапаева, он отнюдь не забыт. Истинный народный герой, сын народа, человек великой храбрости, смекалки и благородства, Василий Иванович и сейчас всем известен. О нем снимают фильмы и передачи. Его присутствие в народном фольклоре свидетельствует об истинной народной любви и популярности.

   Впрочем,и полковник Уральского казачьего войска Тимофей Сладков, не должен быть отнесен к «незаслуженно забытым». Именно он, будучи командиром белоказачьего полка, а потом и дивизии, возглавил в сентябре 1919 года карательный отряд, который прошел рейдом по тылам красных войск и совершил атаку на станицу Лбищенская. В ходе жаркого ночного боя беляками был уничтожен штаб 25-й дивизии вместе с ее командиром Василием Ивановичем Чапаевым.

   Бои на прикаспийских территориях носили крайне ожесточенный характер. Многие населенные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки. За Чапаева был народ, против – колчаковцы - лучшие офицерские и казачьи части, снабженные интервентами всем необходимым. Удача в бою переменчива. Сегодня красные безудержно наступают, завтра контратакуют белые. Теперь, спустя сто лет, можно было бы отнести лбищенский рейд белоказаков к несомненной тактической и пропагандистской удаче. Если бы… Если бы это был честный бой.

   Над захваченными врасплох безоружными людьми (многие даже не относились к боевым подразделениям чапаевцев) была учинена звериная расправа. Вспомним Д.Фурманова: «Разъяренные, рассвирепевшие казаки, узнав, что в руки попал «сам комиссар», даже и не подумали что-либо узнавать от него, допрашивать и выпытывать, — они горели звериной охотой поскорее учинить над ним кровавую расправу. Выволокли на волю — каждому хотелось первому всадить ему в грудь холодное лезвие… Потрясали над головой оружием, скрещивались, звенели шашками, с остервенелыми лицами ждали, когда его бросят на землю… И как только бросили, — в горло, в живот, в лицо воткнулись шашки и штыки… Началась вакханалия. Но и этого было мало: ухватили за ноги, ударили, размахнувшись, с такой силой, что разлетелась черепная коробка, выскочили мозги… Потом рвали, драли, кололи и резали его одежду, пинали этот сгусток мяса и крови, каждый метил пнуть непременно в лицо… Тут же поблизости стояли несколько пленных красноармейцев; они с ужасом смотрели, во что превращен был славный комиссар Павел Степаныч Батурин. Несчастные! Они почти все до одного — уже через несколько минут — сами погибли под казацкими шашками…».

   Не щадили белобандиты и сдавшихся в плен. Красноармеец И. Володихин вспоминал: «Мы старались прорваться, но я был тяжело ранен, и меня схватили казаки. На допросе мне штыком прокололи руку, потом ударом приклада сбили с ног, и я потерял сознание. Когда пришел в себя, приказали вырезать на теле знак звезды, а от следующего удара я снова потерял сознание. Очнулся уже во рву среди трупов расстрелянных товарищей, когда в город вошли чапаевцы…».

   Ординарец Чапаева Петр Исаев, знаменитый Петька, честный и преданный делу освобождения народа боец «остался на берегу до конца и, когда винтовка стала не нужна, выстрелил шесть нагановских патронов по наступавшей казацкой цепи, а седьмую — в сердце. И казаки остервенело издевались над трупом этого маленького рядового, но такого славного, благородного воина. С большим трудом потом опознали товарищи эту раздавленную в песке кровавую массу человеческого тела…».

   Одно дело враг, поражающий тебя в честном бою. Другое – нелюдь, калечащий даже трупы. Впрочем, как писал Ромен Роллан «во все времена белые армии похожи одна на другую».

   Полковнику Сладкову досталась «честь» калифа на часть. Убить Чапаева у него получилось. Но победить поднявшийся народ – нет. Совсем скоро Михаил Васильевич Фрунзе издает приказ по фронту: «Пусть не смущает вас ничтожный успех врага, сумевшего налётом кавалерии расстроить тыл славной 25-й дивизии и вынудить её части несколько отойти к северу. Пусть не смущает вас известие о смерти доблестного вождя 25-й дивизии Чапаева и её военного комиссара Батурина. Они пали смертью храбрых, до последней капли крови и до последней возможности отстаивая дело родного народа».

   Мощными ударами красных был восстановлен дрогнувший было фронт. Белоказаки стремительно откатывались к Гурьеву и форту Александровский. Через полгода с белогвардейщиной в Прикаспии было покончено. Сладков с остатками своих подчиненных эвакуировался под защиту англичан в персидскую Басру (в спешке бегства оставив даже жену с ребенком).

   В эмигрантском безопасном далеке полководческие дары полковника не были оценены. Пришлось довольствоваться подсобной работой на ферме богатого француза. Так и истлела бы память о белогвардейце, но вот нашлись в родных пенатах идейные последователи. Вот только в родных ли пенатах? Родиной Сладкова был Уральск, теперь он на территории Казахстана. Насколько я понял из восторженных публикаций о Сладкове, казахстанские власти кумира себе в виде белого полковника не сотворили. Потому памятник был установлен в населенном пункте, никакого отношения к Сладкову не имеющем. Каков его статус тоже юридически не совсем мне понятно – предмет религиозного назначения? Частная собственность?

   К чести казахстанцев сказать, что они боятся переписывать историю. На Украине вот не испугались. Пытаются в Белоруссии. С моей точки зрения переписывание истории – тревожный симптом оранжевых революций. Что сказать о памятнике убийце Чапаева? Лично для меня – это плевок в душу. Мой прадед Константин Александрович Иванов – славный кавалерист, чапаевец, в честь него меня назвали, наверное, переворачивается в гробу. Да и не для меня одного. Мы все с трудом отходим от оранжевого перестроечного морока, с его «новой правдой», «плюрализмом» (плюй в реализм), «белыми пятнами истории». Рейтинг Сталина зашкаливает. О каких бы достижениях не говорили даже официальные СМИ (в военном деле и судостроении, литературе и разведке, балете и освоении космоса), приходится признать, что были они в Советское время. Даже высшая власть с оговорками, но признает красный ХХ век. Кому снова понадобилось бередить старые раны. И где? На Урале, где кровавым потопом, не забытом и поныне, прошла колчаковщина. Или они следуют словам черного барона Врангеля, что гражданская война не закончилась, а лишь приняла новые формы.

   Нам война, а тем более гражданская, не нужна.

   Константин Ерофеев