Слово главного редактора

   Время повышенной законодательной инициативности, ужесточающей регламент во всех сферах жизни, вынуждает меня и редакцию пойти на формальную рокировку: в силу требований закона с 2018 г., как лицо, имеющее действующую судимость, я не вправе занимать пост главного редактора; разумеется, само издание не изменит редакционной политики, но в целях выживаемости газеты – скорее следует соблюсти формальности, нежели чем в дальнейшем иметь перспективу в виде нежелательных последствий.

   Предельная открытость с читателем всегда была нашим кредо, и, чего уж скрывать, в условиях целой массы ограничений, устанавливающих рамки свободы слова, нам не всегда легко готовить материалы к печати таким образом, чтобы они имели необходимую актуальность, а авторская позиция была максимально раскрыта и отражена, таковы сегодняшние реалии, а потому деликатность изложения – зачастую единственный инструмент, который позволяет сказать о непростом и важном, при этом сохранив политический контекст. При всей широте законодательства, при всех вносимых в него новшествах, административно-судебный аппарат осуществляет свои функции скорее по наитию, чем в соответствии с нормативно-правовой базой, и это влечёт целый ряд издержек – органы государственной власти могут быть сколь угодно слепы и глухи, игнорировать всё самое очевидное и проявлять свою служебную активность лишь в том случае, когда соответствующее должностное лицо будет располагать либо личной, либо, в крайнем случае, ведомственной заинтересованностью. При сложившейся слабой безусловности и обязательности исполнения законодательных норм, порой невозможно доказать, что белое является белым, а чёрное – чёрным, и если говорить о всесторонности правоприменительной практики, то следует признать, что карательная функция прочно превалирует над всеми остальными, а фактическая безнадзорность принятия решений прямо привела к профессиональному вырождению кадрового состава, если прежде туманные и шаткие решения маскировались видимой обоснованностью, то нынче в этом нужда отпала, а вместе с этим утратилось и само умение юридического лукавства, что ж, в некотором смысле это тоже путь к честности, когда любая ересь мотивируется – а потому что я так хочу, а всё прочее имеет второстепенное значение. Свершившимся фактом уже давно можно признать то, что Конституция в качестве основного и базового закона утратила своё значение, и всё больше принятых Федеральным собранием и одобренных главой государства законодательных инициатив откровенно противоречат нормам основного закона страны, при этом удивляет по-настоящему только одно – отчего так бездарно это делается? Ладно, к депутатам мы всегда традиционно снисходительно относимся и по-серьёзному не наделяем их ответственностью за принятые решения, но что же в таком случае представляют из себя истинные инициаторы подобных инициатив, которые, как минимум, усматривают в новшествах некую целесообразность, и если уж не в широком государственном масштабе, то в интересах определённых кругов, неужели реально власть имеющие лица настолько прочно уверовали во вседозволенность и бесконтрольность, что перестали беспокоиться о соблюдении репутационно-юридических приличий? При должном желании и умении любую скверну можно облачить в наряд безукоснительного следования букве закона, но как раз умения и профессионализма правящим кругам и недостаёт, оттого и рождаются на свет такие юридически сомнительные продукты, как: новые уголовные квалификации, предусматривающие ответственность в публичной сфере деятельности, пресловутый пакет Яровой, новые стандарты в системах здравоохранения и образования, регламенты, затрагивающие порядок проведения митингов и собраний, и многое, многое другое. Стоит отметить, что существует и иная категория законодательных инициатив, которые никогда в исходном виде приняты не будут, например – закон о тунеядстве (ограничение в государственных социальных обязательствах тех, кто не обременён налоговыми отчислениями), просто невозможно представить вменяемый механизм исполнения положений данного закона – каким образом мотивировать часть населения, занятого в тени, делать добровольные выплаты? Какие санкции применять к тем, кто не будет иметь возможности выплачивать какой-то определённый стандарт? Что делать с теми, кто будет располагать возможностью, но будет иметь стойкое нежелание платить? В каком объёме ограничивать социальные обязательства и что делать в случаях, когда ограничение будет сопряжено с угрозой жизни и здоровью? Насколько численно надо будет расширить кадровый состав аппарата контроля и насколько это будет оправданно с позиции окупаемости? В целом, одни крайне непростые, по-хорошему неразрешимые вопросы, оттого и приходит на ум, что сиё пугало вынули из-за пазухи большей частью для того, чтобы в дальнейшем мудрый правитель победоносно во имя опекаемых подданных осадил зарвавшихся и равнодушных к страданиям народа депутатов и прочих чиновников; и вновь это всё тот же дешёвый популизм, но который на самом деле обходится слишком дорого, и ещё дороже будут его последствия.

   Последовательность нужна во всём, и в том числе в законодательной деятельности. Желание посредством строгости закона добиться стабильности и контроля над ситуацией понятно, но внесение изменений и дополнений урывками, без учёта общего контекста приводит лишь к возникновению юридических коллизий, и, безусловно, даже самые потенциально идеальные предложения необходимо соотносить с возможностью реализации практического механизма исполнения, но об этом, исходя из того, что можно наблюдать, мало кто задумывается.

   Человеческое естество невозможно без эмоциональных оценок и контрастов а потому возникает желание посмотреть народным избранникам в глаза и задать в чём-то уже риторический вопрос – как же у них получается так легко, безропотно, и, считай, единогласно, забывая о фракционных различиях, принимать в статус закона всякую юридически сомнительную непотребность? Каков на самом деле интеллектуальный и нравственный уровень членов депутатского корпуса? Это просто фантастическое Федеральное собрание, на сессиях которого невозможно услышать внятный и твёрдый голос здравомыслия.

   И может, я озвучу не совсем новую мысль, но украинский пример очень нагляден, когда многочисленная, всеодобряющая и до хрипоты голосящая о верности президентскому курсу канувшая в лету Партия регионов рассыпалась в момент как карточный домик даже не под нажимом угрозы, а только завидев оную, сгинула исключительно по образу трусливого дезертира, что вовсе никого не удивило, потому что членство в партии гарантировало в первую очередь льготы и прочие преференции, но не гарантировало наличие совести. Я не забываю о том, что достойные люди могут быть везде, и сейчас говорю совсем не о них, а именно о сложившихся системных решениях и конструкциях. Слабость каркаса не компенсировать единичными волевыми скрепами.

   Вполне допускаю, что и я, и мои товарищи и единомышленники можем не отвечать модненьким и крикливым критериям «патриотизма», но конструктивное видение критических проблем не только не позволяет быть безучастными, но многократно усиливает боль в сердце за будущее нашей Родины.

   Дмитрий Леонтьев