Я опасаюсь за жизнь Игоря Губкина

   А.П.Найденович г.Москва

   «Советский воин» №3(79) март 2013 года

   Посажен 16 лет назад один из самых ортодоксальных, п о д л и н н о – и д е й н ы х коммунистов, верный сталинец, мужественный борец за социализм, редактор революционных газет «Молодой коммунист», «Совет рабочих депутатов», «Дальневосточная республика», автор книг Игорь Владимирович Губкин.

   Пронырливый ельцинско-путинский режим присобачил ему, культурному, интеллигентному человеку, «дельце» об убийстве какого-то неизвестного торговца рыбой. Это для того, чтобы не считали его политзаключённым, узником совести, убеждений.

   Процесс проходил по всем правилам судебного спектакля. Отвесили Игорю 14 лет лагерной каторги. По той же схеме «убийств» упекли талантливейшего писателя Юрия Шутова (тут на пожизненное). Как сделали «убийцей» кормильца-мужа и Тамару Рохлину. Впервой, что ли? Судебные спектакли идут. Как по маслу. Властелинам ннешней либерально-рночной Эрефии 14 лет показалось мало. Губкину шьют ещё и «дело РВС»: молодые комсомольцы в знак протеста против выноса Ленина из Мавзолея взорвали на каком-то пустыре статую Николашки Кровавого. Что вокруг давно идёт вакханалия уничтожения памятников Ленину и другим вождям СССР – это не кащунство, не плевок в историю, традиции? Это хорошо!

   Итак, за «Дело РВС» Губкину добавили ещё 3 года. Кстати, ведущий ЦТ «козлик Иван Ургант стащил где-то поваленную статую Ленина(их много по свалкам валяется), водрузил у себя на вилле, приделал Ленину «пенис»,подвёл к нему фонтанную трубку и… Ленин стоит и писает, как фонтан. Сколько остроумия и смеха у гостей и дачников… На «грядущего хама нет управы», теперь его время.

   Вернёмся к Игорю Губкину. Первые годы заключения он отбывал в лагере «Волчанец» в приморском крае под Владивостоком. Особого внимания московских владык к себе Игорь ещё не ощущал, работал, как все заключённые, будучи человеком вежливым, добрым, контактным, имел хорошие отношения с администрацией. Там он заработал 14 поощрений за организацию строительства, хорошую работу, обеспечение ремонта. Был хорошим организатором. И тут в Москве спохватились – как это у Губкина нет нарушений? Ведь он может подать на УДО(условно-досрочное освобождение) после 2/3 срока. Приехала в «Волчанец» комиссия московских царьков, и Губкин был отправлен в более дальний в крае лагерь, с другой администрацией – в Спасск-Дальний. Разумеется. С соответствующими «инструкциями» начальству. Издевательства начались сразу. Прессовали Игоря по любому поводу. Вот увидели самодельную заточку, которой з/к режут сырокопчёную колбасу, как дерево(другой в посылках не положено), нож общий – приписали Губкину хранение «холодного оружия», нарушение режима, 2 недели ШИЗО. Далее на помощь пришла 282статья УК. Закрыть человека по ней – плёвое дело. Тюремщики филологи по команде лагерного начальства нашли в статьях Губкина пресловутые «разжигание», «терроризм», «экстремизм», и пошло-поехало…

   Кстати, международное шанхайское соглашение трактует и терроризм. И экстремизм совсем иначе. Но нашим российским правоведам закон не писан, хотя они и вопят всюду о «приоритете международных законов над местными». Однако вступать с ними в спор бесполезно.

   За свои «экстремистские» статьи Губкина посадили во внутрилагерную тюрьму – ПКТ – помещение камерного типа, в каменный мешок. Подъём в 5.00, постель забирается, кровать поднимается и закрывается на замок. Завтрак-каша на воде, обед – суп-каша, ужин- каша, или сухая картошка. Или безвкусные макароны без ничего.

   Именно тогда я получила чудом от него письмо, как всегда, бодрое. Там были строчки: «Ноябрь, за окном снег, а помещение не отапливается. Каждый час делаю зарядку, и, видимо, разыгралось моё давление. В глазах песок, от холода немеют конечности. Только маме ничего не говорите!»

   Пытка холодом непереносимее пытки голодом – это закон для з/к.

   А как Светлане Фёдоровне не говорить? Она всё скоро узнает сама. Начали прессовать и мать. За 4 дня до длительного свидания Игоря опять за что-то посадили в ШИЗО. День свидания был пропущен, очередь пропала, пришлось бедной женщине за 9000км от дома маяться полтора месяца в ожидании допуска…

   …Даже спустя полгода она с содроганием вспоминает о той унизительной проверке. Подобные вещи раньше творили в гестапо. Надзирательница ощупала старую женщину с ног до головы, заставила её раздеться догола, и повернуться со всех сторон. Все вещи были вывернуты наизнанку вплоть до носков и стелек. Разве есть такое в законах – раздевать догола? Ведь при входе на свидание человек подписывает бумагу, что предупреждён о запрете проноса ряда предметов. Светлана Фёдоровна пыталась пояснить, что ехать раз в год из Москвы, чтобы повидать сына, и проносить что-то запрещённое, чтобы лишиться свидания более чем неразумно. Но, видимо, надзирательницы набраны из соседней деревни и азам психологии не обучены.

   Кстати, новейший феномен тюремной летописи: прежде чем пустить в дом свиданий. Администрация с каждог8о берёт деньги. В прошлый раз со Светланы Фёдоровны взяли 7 тысяч рублей, а нынче – пять (якобы для лагеря нужно купить холодильник). А иначе свидания не видать. Эти поборы к чему отнести? К коррупции? Или ещё к чему?!

   На свидании мать сразу увидела перемены в облике сына. Усталый вид, землистый цвет лица, вялые движения, лоб – холодный, а глаза – грустные. От прежнего крепыша-боксёра ничего не осталось. Белозубая прежде улыбка обернулась четырьмя зубами во рту из –за авитаминозной пищи. Игорь, конечно, бодрился перед мамой, а она еле сдерживала слёзы…

   Его мучают гипертония и диабет, нажитые в заключении. И в таком состоянии он держится во внутренней тюрьме.

   Губкин как коммунист-революционер (не меньшевик, не оппортунист) достаточно широко известен в мире – в Канаде, на Кубе, в Японии. Его могут убить, лишив медицинской помощи. Дума одобрит такое убийство. А россиянская публика промолчит – ведь ей всё «по барабану».

   Жалкая страна. Вот отрывок из его письма: «Администрация окружила меня политической цензурой по своему произволу, ибо такого нет ни в одном лагере, это противозаконно. Газеты, издающиеся законно, не запрещённые судом, мне не отдают. Все «левые» газеты мне запрещены. Не выдают присланные матерью «Патриот», «Завтра», «Своими именами», «Советский воин». Даже перестали выдавать «Экономическую газету» из-за собственного самодурства. Книги ко мне тоже проходят политическую цензуру через местное ФСБ, почти все мне не положены. Да что там печатные издания, обычные письма ко мне выбрасывают, если там есть критика власти! Писал начальнику лагеря, чтобы разрешил взять с собой несколько книжек в ПКТ – даже не ответил. Такие действия администрации незаконны. Но кого колышет нарушение закона?»

   Вот ещё отрывок из его письма. «Я борюсь, не имею право на малодушие, жалобы. Будучи коммунистом, знаю, к какой тюремной судьбине готовлюсь в современной жесточайше циничной «пеницитарии»

   Нынешняя – ещё только более мстительная, чем в Алексеевском равелине Петропавловской крепости, где православно-монархическая тирания убивала Нечаева, где сводили с ума Писарева, Веру Фигнер, Кропоткина, «петрашевцев», «народовольцев». Я всё это читал, знал, готовился. Понимал. Что современные владыки будут мстить с утроенным усердием. Знал. Что будут брать реванш за прошлое!»

   Очень больной Игорь Владимирович Губкин не выходит из внутренних тюрем, изоляторов. Туда, в эти каменные мешки, ему бросают какие-то неизвестные таблетки. Якобы. Лечат. Абсурдность такого лечения налицо. После того, как Игорь отбыл внутреннюю тюрьму, его перевели на СУС (строгие условия содержания). Это немного полегче. Тут узника тоже содержат в камере, но ему хотя бы положены личные вещи и книги(???) Положено – ещё не значит дадут…

   Последние годы репрессии накрыли страну. Много политзаключённых сидит по пресловутой 282 ст. (православный старик Душенов; за фильм завели дельце против известного журналиста, писателя Владимира Осипова; недавно вторично арестован журналист Борис Стомахин; много людей схвачено на митингах протеста, якобы они избивали ОМОНовцев, когда те едва ли не в скафандрах, с резиновыми дубинками, электрошокерами и т.д. Избивали их молодые ребята, этакие драчуны как же они ещё вертолёты над собой не посшибали?)

   Накал обстановки в стране всегда ощущается в лагерях. Там «гайки закручивают» немедля, намертво.

   Боюсь за жизнь Игоря Губкина. Ведь он враг №1 нынешнему воровскому буржуазному режиму. Ему-то уж крутанут – мало не покажется. Вот строки из письма:

   «Выпустят ли меня, когда узнают. Что я журналист, писатель, связан с прессой? Ведь обычные зэки – существа бессловесные, а журналист всё помнит и всех помнит, у него всегда есть возможность обратить одиссею в читаемый многими материал. Так было с Пасько, которого облыжно во Владивостоке обвинили в шпионаже. Я с ним учился в Львовском училище. По «Одесскому делу» вышла разоблачающая книжка. К тому же, причастность к политическим репрессиям не имеет срока давности. Надеются. Что всё останется на своих местах ещё долго? Пустые надежды, наивные!»

   В предыдущее помещение в ШИЗО у Игоря замеряли давление(положено), оказалось 200/140. Ему поставили укол и затолкали в холодную клетушку 2*2м, где было 4 человека. Состояние было предынсультное, но никто из санчасти больше не интересовался им.

   Издевательства продолжаются, причём с творческим изыском.

   И что характерно: на бесчисленных социальных «дуэлях» на телевидении хитренькие болтуны от Мамонтова до Макарова СССР отображают только с тюремной стороны. Мол, не было там иных достижений кроме репрессий, лагерей. Зато о ельцинско-путинской эпопее гундосят о чём попало, только не о переполненных тюрьмах. Боятся назвать хоть одну фамилию, хоть одну расправу над честными людьми, не побоявшимися восстать против страшной машины, убивающей Россию.

   Политического заключенного Игоря Губкина убивают в СУС ИК-33, Спасск-Дальний Приморского края

   В марте 2013 года стало известно о том, что в колонии № 33, находящейся в городе Спасск-Дальний Приморского края, политзаключенный Игорь Губкин зимой 2012-2013 года 6 месяцев провел в помещении камерного типа, которое не отапливалось, а в настоящий момент переведен в СУС. Несколько раз он водворялся в ШИЗО, в том числе в прединсультном состоянии и с измеренным фельдшером давлением — 200/140. Есть информация о том, что у Губкина развился сахарный диабет. Также, он жалуется на онемение конечностей. Состояние его здоровья — критическое для жизни.

   Его мать, Губкина С.Ф., которая с трудом смогла добиться свидания, ужаснулась внешнему виду сына.

   У Игоря Губкина осталось 4 зуба, остальные выпали, видимо, из-за цинги. Внешность Губкина говорит о том, что он серьезно болен: лицо землистого цвета, в поту, движения вялые и затрудненные, он исхудал и перестал быть похожим сам на себя — человека плотного телосложения, бывшего боксера.

   Губкин обращался к руководству ИК-33 о помещении в больницу, однако, ему было отказано. На просьбы политзаключенного о медицинской помощи ему в камеру швыряли таблетки неизвестного наименования.

   Данные события происходят в течение 2012 и 2013 года. От самого Игоря практически не поступало никакой информации, так как входящая ему и исходящая от него корреспонденция проходит жесткую лагерную цензуру и уничтожается по любому поводу. Кроме того, известно, что длительное время он сам специально ничего не сообщал о своем состоянии, чтобы не пугать престарелую мать.

   Полностью запрещено Губкину получать любую прессу. Цитата из немногих вышедших на волю писем: «Администрация окружила меня политической цензурой по своему произволу, ибо такого нет ни в одном лагере, это противозаконно. Газеты, издающиеся законно, не запрещённые судом, мне не отдают. Все «левые» газеты мне запрещены. Не выдают присланные матерью «Патриот», «Завтра», «Своими именами», «Советский воин». Даже перестали выдавать «Экономическую газету» из-за собственного самодурства. Книги ко мне тоже проходят политическую цензуру через местное ФСБ, почти все мне не положены. Да что там печатные издания, обычные письма ко мне выбрасывают, если там есть критика власти! Писал начальнику лагеря, чтобы разрешил взять с собой несколько книжек в ПКТ – даже не ответил. Такие действия администрации незаконны. Но кого колышет нарушение закона?».

   Напомним, что Игорь Губкин осужден к 17 годам лишения свободы в связи с уголовным преследованием членов подпольной коммунистической организации «Реввоенсовет», провозгласившей необходимость вооруженного сопротивления; с именем организации связывают серию подрывов памятников царизму в конце 90-х годов в знак протеста против планов российской власти по ликвидации мавзолея Ленина. Редактировал оппозиционные газеты: «Молодой коммунист» (1996-1997 гг.), «Совет рабочих депутатов» (2000 – 2001 гг.), «Дальневосточная Республика» (2002 – 2003 гг.). Автор книг: «Записки испанского лётчика», «7 лозунгов ПСР», «Очерки стратегии нашей победы» и др. Газета «ДВР» и книги издавались Губкиным уже в период его заключения.

   «Прессовать» Игоря Губкина начали, приблизительно, зимой 2011-2012 года в связи с его намерением подать ходатайство об условно-досрочном освобождении. Политзаключенный отбыл на тот момент 2/3 назначенного срока, и имел 14 поощрений от администрации — все за труд в ИК. Ситуация с УДО, в котором отказать Губкину формально было на тот момент весьма сложно, всполошила неких «лиц из Москвы». Колонию в Спасске-Дальнем посетила некая «московская проверка», после чего Губкину начали фабриковать липовые «нарушения режима». Очень быстро откатали несколько раз в ШИЗО по 15 суток. Затем, начальство колонии (возможно, не без помощи местных спецслужб) решило, что Губкин пишет «экстремистские статьи». По этому вопросу некоторых общественных деятелей из Москвы обзванивал сам начальник Приморского ГУФСИН, интересуясь, каким образом оказались опуликованы книги и статьи Игоря Губкина. «Неисправимого» коммуниста, революционера и, действительно, яркого публициста, решили «исправлять» - гноить в ПКТ, а теперь в СУС (строгих условиях содержания) — где ему не положено длительных свиданий, краткосрочных — 2 в год, из «вольной» пищи — 1 посылка в год; прогулка равна полутора часам, заключенный все время пребывает в камере.

   На наших глазах фсбэшники и фсиновцы убивают одного из самых видных российский оппозиционных политических деятелей последнего времени. Различные оппозиционные движения относятся к Игорю Губкину по-разному. Но позволить путинской власти убить политзаключенного Губкина, которому осталось до освобождения около 2-х лет, нельзя!

   Мы, редакция «За Волю!», обращаемся к общественным и правозащитным организациям и движениям, политическим партиям, гражданским активистам, о направлении писем протеста против произвола, творимого в отношении Игоря Владимировича Губкина в ИК-33 Приморского края, и о требовании его незамедлительного этапирования в Краевую больницу ГУФСИН по Приморскому краю для обследования и лечения.

   Адреса инстанций:

   ГУФСИН России по Приморскому краю:

   Начальник: Кренслер Федор Федорович 690105, г. Владивосток, ул.Арсенальная, 15; e-mail: gufsin@fsinpk.ru

   Исправительная колония ФБУ ИК-33 ГУФСИН России по Приморскому краю:

   Начальник: Врадий Александр Валентинович.

   Адрес: 692239 Приморский край, г. Спасск-Дальний.

   Приморский прокурор по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Приморского края

   Москвичев Василий Иванович

   690039, г. Владивосток, ул. Русская, д. 17 «г».

   Управление Генеральной прокуратуры Российской Федерации в Дальневосточном федеральном округе:

   Начальник: Гулягин Юрий Александрович

   680000, г. Хабаровск, ул. Фрунзе, д. 47а

   Уполномоченный по правам человека в Приморском крае:

   Ушаков Владимир Георгиевич

   690039, г. Владивосток, ул.Русская, 17/1

   Региональный ресурсный центр Общественной наблюдательной комиссии в Дальневосточном федеральном округе

   690091, г. Владивосток, ул. Фонтанная, д. 59, офис 12; e-mail: onkprim@mail.ru