Северная Корея: борьба с империализмом продолжается

   Произошедшая в СССР в 1991 году контрреволюция вызвала бурю, прокатившуюся по странам, экономически связанным с советским блоком. Это случилось не из-за того, что, как принято думать, порочная и внутренне неверная советская модель социализма привела к всеобщему оглушительному коллапсу, а по причине того, что советский президент Михаил Горбачев подорвал те главные опоры, на которых держалась социалистическая экономика в СССР. Его политика децентрализации, приватизации и рыночных преобразований, трактуемые на Западе как спасительный план, являлись на самом деле планом разрушения. Чем дальше заходили рыночные реформы, тем глубже и острее становился кризис. И кризис не ограничивался только СССР, он и не мог им одним ограничиться, так как Советский Союз был частью интегрированного целого, связывая многие социалистические экономики в единую торговую систему. Огромная безответственность Горбачева, дошедшая до разрубания артерий систем жизнеобеспечения, имела далеко идущие разрушительные последствия. От одного конца социалистического блока до другого экономики начали рушиться, вызывая эффект домино. В конце концов народные хозяйства, позволявшие сотням миллионов людей быть сытыми, одетыми, занятыми, обладать доступом к здравоохранению и образованию – потеряли 50% своего объема. Продолжительность жизни упала, смертность выросла и казалось бы давно забытые болезни вдруг разразились эпидемиями. Объявленный на антисоциалистическом, империалистическом Западе героем, Горбачев и его социал-демократические идеи стали виновниками монументальнейшего несчастья, отбросившего прогресс человечества на много лет назад.

   Северная Корея, Корейская Народная Демократическая Республика или КНДР не могла остаться в стороне от разрушительного урагана. Её экспорт, опиравшийся на страны соцлагеря, сильно сократился и страна вскоре оказалась втянутой в жесточайший дефицит угля и нефти. Это самым пагубным образом отразилось и на других отраслях. Нехватка нефти привела к сокращению производства удобрений, а нехватка удобрений и бензина не давала возможности фермерам собрать нормальный урожай. Плюс к этому по стране прокатилась волна стихийных бедствий, добившая и без того ослабевшее сельское хозяйство. Начался голод.

   В 50-60-ые годы прошлого столетия Север Кореи превосходил Юг по темпам экономического развития. Все дома на Севере имели электричество к 1968 году, в то время как Юг плелся позади. К 70-ым годам северяне имели более высокий стандарт жизни, нежели южане, обладали доступом к бесплатному образованию и здравоохранению, в то время как на Юге распространилась нищета и росло число бездомных. Жилье в КНДР было бесплатным, а основные продукты питания стоили очень дёшево.

   Тем временем на Юге старый правящий класс, сотрудничавший с японскими оккупантами с 1910 по 1945 годы и нажившийся на этом сотрудничестве, продолжал занимать правящие позиции. Единственная разница теперь состояла в том, что на смену японским оккупантам пришли американские, которые хотя и заявляли, что оккупантами не являются, держали в стране тысячи своих военных и обладали колоссальным влиянием на южнокорейскую экономику и политическую жизнь.

   «Мы до сих пор не можем освободиться от исторической несправедливости, состоящей в том, что те, кто боролся за независимость, обречены жить в бедности вот уже 3 поколения» - жаловался Ро Му Хун, тогдашний президент Южной Кореи, - «в то время как семьи тех, кто сотрудничал с империалистами Японии, достигли успеха через три поколения»

   Народные комитеты распространились по всей Корее после того, как японцы были изгнаны в конце 2-ой мировой войны. Съезд народных комитетов собрался в Сеуле 60 лет назад, 5 сентября 1945 года, чтобы создать постоккупационную республику. Республика та не прожила долго – ей было отпущено лишь несколько дней. Идея корейского государства, управляемого корейцами, пришлась не по вкусу США, пожелавшими занять место Японии в качестве колонизатора. 7 сентября, когда американцы высадились в Инчоне, комитеты были распущены и власть японских администраторов и их корейских лакеев Ро, того самого, который потом жаловался, была восстановлена. Не суждено быть народной Корее южнее 38-ой параллели.

   Планы империалистов в Восточной Азии

   Через несколько дней после японской атаки на Перл-Харбор Гитлер обьявил войну США, тем самым втянув их в войну в Европе. Фюрер надеялся, что этот акт солидарности с товарищами по Антикоминтерновскому пакту – альянсу нацистов, итальянских фашистов и японских милитаристов против СССР и мирового коммунизма, побудит Японию начать войну с Советским Союзом и заставит последний воевать на 2 фронта, ослабляя таким образом советское сопротивление в Европе. Но японцы не были заинтересованы в войне на 2 фронта и отказались выступить против СССР. Это пришлось по душе русским, и вскоре японо-советский акт о ненападении был подписан.

   Позже (на ялтинской конференции в 1945 году –пер.), без ведома Японии, лидер СССР Иосиф Сталин дал обещание британскому премьеру Уинстону Черчиллю и американскому президенту Франклину Делано Рузвельту, что СССР атакует Японию через 3 месяца после разгрома нацистов в Европе. Это было хорошей новостью для Америки. Тогда Япония ещё представляла собой опасного противника и победа США на тихоокеанском театре военных действий ещё далеко не была очевидной. Но по мере продолжения войны Япония стала терпеть одно поражение за другим, и становилось ясно, что японских империалистов можно победить и без помощи Красной Армии. Если Советы вступят в войну, то они естественно смогут потребовать некоторые из территорий, освобожденных союзниками, на том же основании, что и Штаты, вступившие в европейскую кампанию на последней минуте и получившие право участвовать в решении судеб послевоенной Европы. Это не отвечало интересам правящих классов в США, которые начали соперничать с Японией за владения на Тихом океане ещё задолго до Второй мировой войны.

   В течение всех предвоенных лет главной целью американской внешней политики была борьба за доминирование в Восточной Азии. Та же цель открыто присутствовала и в политике других империалистических государств, включая Японию. Неизбежное военное столкновение империалистических держав предвидели в СССР ещё до 1924 года. В 1934 году Сталин в докладе 17 съезду ВКП(б) указывал на «интенсификацию борьбы в Тихом океане и наращивание морских вооружений» в Японии и США, приходя к заключению, что «события очевидно ведут к новой войне».

   В этих удивительно пророческих высказываниях на самом деле не было ничего сверхъестественного. Как всякий марксист-ленинец, Сталин был убежден, что императивы капитализма, заставляющие ведущие капстраны соперничать друг с другом за доступ к сырью, рынкам сбыта и возможностям прибыльного вложения капиталов, являются основой для конфликта, который неизбежно приведет к войне. Было очевидно, что рынки и богатства Восточной Азии являются вожделенными целями для финансовых олигархов передовых капиталистических стран. Более того, призрак большой войны забрезжил уже в японском вторжения в Маньчжурию в 1931 году и дальнейшей экспансии Японии в северном Китае, американском требовании политики открытых дверей в Китае и ответном требовании Японии тех же открытых дверей в Латинской Америке, находящейся в сфере Вашингтона, американском эмбарго на поставки нефти Японии, а также в быстром наращивании гонки вооружений. В эпоху империализма мир, по выражению британского коммуниста Палма Датта, есть лишь продолжение войны другими средствами. Война неотвратимо маячила на горизонте, будучи продуктом неумолимых законов империализма, и те, кто знал эти законы, не могли ошибиться в её приближении.

   Империалистическая цель монополизации контроля над Восточной Азией ясно прослеживается во всем, что последовало, от планов США относительно Корейского полуострова, сформулированных через 6 месяцев спустя Перл-Харборской катастрофы, до сегодняшних дней, через использование атомной бомбы в провалившейся попытке остановить советское продвижение и закрепить за Америкой территорию, оставшуюся после разгрома японцев.

   Советское вмешательство в тихоокеанскую войну и решение о применении ядерной бомбы

   8 августа 1945 года, спустя ровно 3 месяца после капитуляции нацистов, Советы вступили в войну на тихоокеанском театре. 3 августа, за 5 дней до начала запланированного советского выступления, президент США Гарри Трумен встретился со своими военными советниками чтобы обсудить возможность применения нового секретного оружия, атомной бомбы, с целью ускорить капитуляцию Японии. Японцы знали, что их дела очень плохи. Они уже потерпели ряд тяжелых неудач в Бирме, на Филиппинах и некоторых островах Тихого океана. Оставалась одна надежда. Если им удастся сохранить контроль над Китаем и Кореей, обеспечивавшими важными ресурсами японскую военную машину, то они могут продержаться и выиграть время для ведения переговоров о перемирии.

   Генералы Трумена, осведомленные о тяжелом положении японцев не хуже их самих, посоветовали Трумену воздержаться от применения атомной бомбы, так как капитуляции Японии можно добиться обычными средствами. Поражение Японии было лишь вопросом времени и обстоятельств. В самом деле, официальное исследование, проведенное по указанию самого Трумэна и опубликованное в 1946 году, пришло к выводу, что Япония по всей видимости объявила бы о капитуляции ещё до высадки американских сил на её территории, запланированной на ноябрь, без ядерной бомбардировки и без советского вмешательства. Трумэн оправдывал атомную бомбардировку Хиросимы и Нагасаки тем, что якобы наземное вторжение могло привести к ещё большим жертвам, и что он выбрал путь к минимизации потерь и разрушений. Это была ложь. Трумэн мог добиться капитуляции путем морской блокады, перекрыв снабжение Японии. Он мог принять японские условия капитуляции – чтобы Япония не выдавала императора Хирохито и он не был бы судим за военные преступления – условия отвергнутые Трумэном на словах, но принятые по сути после того, как Япония сдалась безоговорочно. Третий вариант состоял в том, чтобы ждать завершения советской атаки в Маньчжурии и в Корее. Это было пожалуй самой нежелательной опцией для Трумэна, так как американцы менее всего хотели вмешательства Советов в войну на Тихом океане. Освобождение части территорий Советами означало бы возникновение на них антиколониальных, антиимпериалистических режимов. А это входило в противоречие с американскими целями единоличного контроля над регионом. Именно тут и пригодилось секретное оружие США. Трумен рассчитывал на то, что мощный ядерный взрыв заставит японцев капитулировать раньше, чем начнется советское наступление. И все бывшие японские колонии упадут в руки американцев.

   Атомная атака на Хиросиму 6-го Августа не привела, однако, к мгновенной капитуляции Японии. Два дня спустя, после того, как японцы отказались выбросить полотенце, начался новый отсчет времени. Полтора миллиона советских солдат вступили на территорию Маньчжурии и Кореи, неожиданно атаковав миллионную квантунскую армию японцев. Нападение, под кодовым названием «Августовский шторм», считается многими японскими историками решающим ударом, в отличие от американских ядерных бомбежек по неважным с военной точки зрения объектам, поставившим окончательно Японию на колени. На корейском полуострове советские войска по просьбе Трумена прекратили наступление на 38-ой параллели. Три года спустя Советы ушли, но только после того, как сделали то, чего Вашингтон так боялся: позволили возникнуть антиколониальному, антиимпериалистическому режиму. США же напротив, поддерживали с тех пор постоянное военное присутствие на корейском полуострове.

   Разделенная Корея

   Народная республика возникла лишь на севере, там, где первоначальное советское присутствие предотвратило расширение американского господтства на весь корейский полуостров. Таким образом были расстроены планы США, появившиеся сразу после Перл-Харбора, о полном овладении японскими колониями на полуострове. На севере корейские военные руководители и бюрократы, обслуживавшие японский колониальный режим, были вычищены, промышленность экспроприирована, частному землевладению был положен конец и крестьянам позволили вернуться на свои земли и в свои дома. На Юге, под оккупацией США, проводился совсем иной курс. К 1949 году, год спустя после того, как советские войска оставили северную часть полуострова, коллаборационисты, сначала арестованные, были выпущены и восстановлены в своих должностях поставленным американцами президентом Сингманом Ри – человеком, прожившим 40 лет в США. Ри утвердил программу военного захвата севера при помощи Америки – «бросок на север». Пока южнокорейские силы проводили с помощью США и их империалистических партнеров бросок на север под флагом ООН – США готовили резолюцию, одобряющую войну под эгидой ООН ещё до начала открытого конфликта – план провалился, так как колаборационисты пользовались очень слабой поддержкой на Юге. Даже сегодня, после многих лет антисеверокорейской пропаганды, большинство южнокорейцев солидаризируется со своими северными братьями. Опрос Гэлопа/Чосуна, проведенный летом этого года показал, что «две трети южнокорейских граждан призывного возраста обоих полов... выступят на стороне севера в случае войны между США и КНДР».

   Война 1950-53 годов окончилась перемирием и патовой ситуацией. Формально две Кореи сейчас находятся в состоянии войны. Сеул считает северную часть полуострова своей территорией, а США полагают, что территория КНДР должна быть под оккупацией согласно резолюции ООН от 1950 года. Эта резолюция была принята во время отсутствия СССР в Совете Безопасности, из солидарности с КНР, которой было отказано представлять Китай в ООН (место КНР занимал Тайвань – пер.). Война, рассматривавшаяся в империалистических странах как полицейская акция под эгидой ООН, была на самом деле незаконной; ведь резолюция была принята без участия всех постоянных членов Совета Безопасности. Все действия Соединенных Штатов с момента принятия решения о Корее после Перл-Харбора и после начала войны не оставляли сомнения в империалистическом характере этой войны.

   После подписания соглашения о прекращении огня США приняли резолюцию национальной безопасности под номером 170, говорившей о «политике увековечивания разделения корейского полуострова путем поддержания механизма прекращения огня» покуда вся Корея не окажется под американским контролем. США будут давать категорический отпор любым предложениям о постоянном урегулировании, основанным на чем-либо ином, кроме безоговорочной капитуляции Севера и интеграции его с Югом под покровительством Америки. То, что Соединенные Штаты продолжают следовать курсу, намеченному в этой резолюции и спустя 5 десятилетий после её принятия, показывает отклонение бывшим госсекретарем Колином Пауэллом в 2003 году северокорейского предложения постоянного мира, со следующими словами: «Мы не заключаем пактов и договоров о ненападении, а также вещей в таком духе». Никогда США не позволят объединение или всеобщие свободные выборы, ибо знают, что на них победят коммунисты.

   С окончанием войны выдвигались предложения провести свободные выборы для объединения страны, но правительство Юга по указке из Вашингтона все их отклоняло. Позже США таким же образом блокировали все предложения об объединении Вьетнама. В обоих случаях в Вашингтоне были уверены, что на свободных выборах победят коммунисты и американский контроль над регионом ослабнет – что окажется катастрофой для страны, движимой внутренней логикой империализма и её императивом экспансии.

   Почему Северная Корея нуждается в ядерном оружии

   Идея о том, что Северная Корея всегда жаждала обладать ядерным оружием, является лживым изобретением американской пропаганды. Если бы КНДР стремилась к обладанию атомным оружием, она никогда бы не подписала «Договор о нераспространении», но оставалась бы вне его рамок, как это делает Израиль. Американские ядерные угрозы заставили КНДР выйти из Договора о нераспространении.

   Плутоний для ядерного оружия, которым КНДР заявляет что обладает, вырабатывается атомными установками, построенными в Йонгобьяне, городе, расположенном к северу от столицы Пхеньяна. Эти установки были сооружены с целью компенсировать потери энергопоставок из СССР и других стран распавшегося соцлагеря и дополнить существующие угольные и гидроэлектрические источники энергии. Используя ядерную энергию для удовлетворения своих внутренних энергопотребностей, КНДР пошла по пути Японии и соседних с нею стран, имеющих развитую ядерную энергетику.

   С точки зрения США существование йонгбьянских установок было нетерпимо. Гражданская ядерная промышленность могла позволить КНДР решить её энергетические проблемы. Это не соответствовало линии США, главной целью которых было, по словам одного советника, «покончить с Северной Кореей». Позволить КНДР встать на ноги после сокрушительного удара, нанесенного Горбачевым и распадом социалистического блока, означало бросить коту под хвост пятьдесят лет титанических усилий растоптать Северную Корею. К тому же, йонгбьянские установки давали КНДР возможность получить ядерное оружие – а такой поворот событий полностью блокирует возможность американского наземного вторжения.

   В феврале 1993 года США объявили, что после распада Советского Союза Северная Корея превращается в их самую серьезную проблему. Атомное оружие, прежде направленное на советские цели, будет перенаправлено. Теперь американский ядерный меч будет висеть не над Москвой, Ленинградом и Минском, а над севером корейского полуострова.

   Спустя месяц после этого заявления Пхеньян вышет из Договора о нераспространении ядерного оружия. Статья 4 первого параграфа этого договора позволяет подписавшим его странам использовать атомную энергию в мирных целях, но категорически запрещает развивать ядерную энергетику ради создания оружия. Если вы хотите этим заниматься, вы должны выйти из Договора. В то же время Договор обязывает ядерные государства «проводить переговоры доброй воли об эффективных мерах по прекращению гонки ядерных вооружений и по полному ядерному разоружению под эффективным международным контролем».

   Как утверждает Китай, США, которые требуют от других стран подчиняться Договору о нераспространении, сами действуют так, будто они его и вовсе не подписывали. Они приняли стратегию превентивной войны; наметили ряд стран в качестве потенциальных целей атомных ударов; снизили порог для применения ядерного оружия (для отпугивания или в качестве ответа на неядерную угрозу); а также проводят исследования и развивают новые виды ядерного оружия, включая взломщики бункеров – ядерные снаряды, предназначенные для поражения подземных целей.

   Выход КНДР из Договора означал её декларацию о том, что она готовится использовать установки в Йонгбьяне для разработки ядерного оружия. Цель: предотвратить ядерную агрессию со стороны США. Основным положением концепции нераспространения ядерного оружия является то, что ядерные страны не должны угрожать неядерным. США поставили Северную Корею под свой ядерный прицел. То что Северная Корея ответила выходом из Договора о нераспространении, не было признаком её особых ядерных амбиций и вожделений; это был рациональный оборонительный маневр, вызванный ядерной агрессивностью Вашингтона. Поведение Вашингтона по отношению к КНДР является примером того, как не должен себя вести поборник нераспространения ядерного оружия, и с другой стороны примером того, как обязано себя вести империалистическое государство.

   Продолжение в следующих номерах

   Оригинал статьи находится по адресу: http://gowans.blogspot.com/2005_08_01_gowans_archive.html

   Перевод Ильи Иоффе

   http://left.ru/2005/15/gowans132.phtml

   Империализм против Ирана

   Официальное недовольство США в отношении Ирана состоит в том, что последний якобы не нуждается в атомной энергетике, так как обладает огромными запасами нефти и поэтому его ядерная программа целиком направлена на военные цели. И это в самом деле может быть так. Учитывая постоянные угрозы со стороны империалистических чудовищ, обладающих устрашающей историей нарушения суверенитета других стран для овладения их ресурсами, создание ядерного щита представляется вполне рациональным и даже прогрессивным действием в той мере, в которой этот шаг подрывает способность империализма осуществлять свою угрозу. Если даже развитие ядерного сдерживания происходит скрытно, в нарушение Договора о нераспространении, это не должно настораживать. Что значит нарушение договоренностей, которые империалистические страны соблюдают лишь на словах, против обретения, не только иранцами, но и народами, живущими ещё беднее и в большей опасности со стороны империализма, способности противостоять агрессии англо-американской оси и следовательно её ослабления?

   Тем не менее, МАГАТЭ – ооновское агентство, надзирающее за исполнением Договора о нераспространении – утверждает, что не смогло найти свидетельства в пользу того, что Иран разрабатывает программу ядерного вооружения. А Иран, богатый не только нефтью, но и ураном, имеет полное право по Договору обогащать уран и использовать его в мирных целях. Но проблема с точки зрения Вашингтона состоит в том, что если позволить Ирану развивать собственную мирную атомную индустрию, то он будет способен перейти и к созданию собственного ядерного щита. Будучи запуганным и загнанным в угол, Иран может, подобно Северной Корее, выйти в какой-то момент из Договора о нераспространении и создать ядерное оружие, способное сдержать агрессию США. Поэтому госсекретарь Кондолиза Райс заявляет прямо: «Они не должны получить доступ к определенным видам технологии, имеющим ... опасность распространения».

   Вопрос о том, нуждается ли богатый нефтью Иран в ядерном топливе, несомненно интересен, но он уводит в сторону. Это правда, что Иран имеет много нефти, но его возможности в нефтеочистке ограничены. Его нефтеперерабатывающие заводы производят 10.5 млн. галлонов газолина в день, в то время как Иран потребляет 17 млн. галлонов. Более того, в то время как американский вице-президент Дик Чейни утверждает что иранцы «уже сидят на огромных запасах нефти и газа» и говорит, что «никто не понимает, зачем им ещё нужна и ядерная энергия», администрация Форда, к которой министр обороны Рамсфельд и президент Мирового банка Вулфовитц имели честь принадлежать, приняла в 1976 году план, согласно которому ряд ведущих американских корпораций во главе с «Westinghouse» должны были принять участие в создании мощной иранской атомной промышленности. Американские инвесторы «должны были получить $6.4 млн. прибыли от поставок 6-8 ядерных реакторов и частей к ним» проамериканскому диктатору - иранскому шаху. Тогда нашлись аргументы в пользу приобретения богатой нефтью страной американских ядерных установок. Причем в те времена у Ирана было больше нефти. В 1976 году Иран производил 6 млн. баррелей нефти в день, против всего одного миллиона сегодня. Разница в подходах отражает изменившиеся обстоятельства господства США. Тогда ставленник США, шах, правил железной рукой. Теперь же, когда шаха скинули, нету больше квислингов, которые могли бы гарантировать, что американские корпорации сделают гешефт на поставках реакторов. Вашингтону очень бы хотелось это изменить.

   Поэтому Договор о нераспространении вместе с МАГАТЭ были мобилизованы для того, чтобы лишить Иран и Северную Корею их неотъемлемого права «использовать ядерную энергию в мирных целях без всяких ограничений». Ни одной стране не должно быть позволено защищаться от грабежа и насилия империалистических государств. Закон джунглей капитализма требует покорять слабого и отсталого. А тот, кто обладает ядерным оружием - уже не так слаб и не так отстал.

   Согласованные рамки

   После выхода Северной Кореи из Договора о нераспространении президент Клинтон утвердил план атаки на установки в Йонгбьяне. По своей незаконности и агрессивности этот план напоминал проведенную ранее (в 1981 году – пер.) израильскую бомбежку иракского ядерного реактора, имевшую цель сохранения монополии Израиля на обладание ядерным оружием на Ближнем Востоке. Но советники Клинтона опасались резкой реакции КНДР. В ответ она могла подвергнуть артиллерийскому обстрелу южнокорейские города и нанести тяжкие потери американским ВС. Результат для агрессора и его южнокорейского союзника мог оказаться плачевным, и планы атаки установок в Йонгбьяне были свернуты. Потери предполагаемой жертвы нападения – Северной Кореи – как людские так и экономические, в расчет, по обычаю, не принимались.

   Вместо отмененной атаки в 1994 году было разработано рамочное соглашение. Соединенные Штаты, Япония и Южная Корея должны были предоставить Пхеньяну займы и кредиты на закупку двух легких водяных реакторов в обмен на остановку Пхеньяном Йонгбьянских ядерных установок. На время постройки легких реакторов США готовы были обеспечить КНДР топливом.

   США также настаивали на том, чтобы начать процесс нормализации отношений. Подразумевалось снятие продолжавшегося десятилетия эмбарго и обязательство не нацеливать на Северную Корею ядерные ракеты.

   Вашингтон лишь отчасти придерживался этих соглашений. Администрация Клинтона была к ним равнодушна, предпочитая военную опцию, а администрация Буша – враждебна. В 1995 году Пхеньян снял ограничения на торговлю и инвестиции. Но американское эмбарго против Северной Кореи осталось в силе. И пока США обещали не угрожать КНДР ядерным оружием, они в то же время продолжали отрабатывать ядреные удары дальнего действия против неё. В 1998 году генерал ВМФ открыто размышлял о возможности атаки на Северную Корею, устранения её руководства и замены его на южнокорейский оккупационный режим. В бушевском обращении к нации в 2002 году КНДР была объявлена частью Оси зла, потому что, по словам спичрайтера, сочинившего понятие «Ось зла», Северная Корея «должна почувствовать сильную руку» - таким языком не говорят о стране, с которой собираются нормализовать отношения. Дэвид Фрум, неоконсервативный идеолог, написавший речь, сказал, что Ирак, Иран и Северную Корею связывает воедино их «неприятие власти Запада» и что «свержение Саддама Хусейна под руководством США... и замена радикальной баасистской диктатуры новым правительством, более тесно связанным с США, сделает Америку сильнее (на Ближнем Востоке), чем любая держава со времен Оттоманской империи» - открытое признание того, что США будет следовать жестким империалистическим курсом. Наконец, бетон для реактора – краеугольного камня соглашения – был изготовлен лишь к 2003 году – когда строительство уже должно было быть завершено. В конце концов Вашингтон денонсировал соглашение, лишь формализовав то, что уже было реальностью, фиктивность соглашения, заявив, что КНДР призналась в нарушении сделки, тайно разрабатывая программу ядерных вооружений. Единственным свидетельством такого признания было «честное слово» американского официального лица. Северная Корея настойчиво отрицала как обладание такой программой, так и планы по созданию ядерного оружия.

   Большая ложь

   Кому верить? «Любовь» к правде англо-американской оси общеизвестна. Ей нету равных в истории, кроме прославившихся своей ложью и демагогией нацистов, которые, будучи в центре другой оси, виртуозно владели техникой большой лжи. Оружие массового уничтожения, игравшее роль основного предлога для развязывания войны в Ираке, оказалось сознательной фальсификацией, причем явно бросающейся в глаза. Было совершенно ясно ещё до вторжения в марте 2003 года, что интересы англо-американского империализма угрожают Ираку и что страна, находящаяся в десятилетней блокаде и под надзором прграммы ООН по разоружению, не в состоянии развить угрожающий потенциал ОМУ, как то утверждали правительства США и Британии. По своей наглости эти фабрикации соответствовали фабрикациям о геноциде, которые НАТО использовало в качестве предлога для ведения террористической войны бомбовых ударов против Югославии, с целью расчленения этой страны, демонтажа социализма и передачу активов её предприятий в руки финансовой олигархии Запада.

   Тот, кто принимает за чистую монету заявления официальных лиц империалистических держав, делает это либо в силу своей глупости, либо из солидарности с повесткой дня своего правительства. В добавок к этому работники СМИ, усиливающие потоки лжи, сознательно сеют обман, так как они поддерживают правящий класс, управляющий их правительством и владеющий концернами, дающими им работу. Из-за этого все обсуждение политики империализма сводится к красивым сказкам о гуманитарных мотивах, заставляющих империалистические державы набрасываться на слабые страны, отбирать их ресурсы и собственность, вгонять их граждан в могилы дождем бомб и пуль, поставка которых приносит баснословные барыши торговцам смертью, составляющим так называемую «оборонную» промышленность.

   Не удивительно, что приверженность США к наглой лжи в отношениях с официальными врагами распространяется и на Северную Корею. Позиция КНДР на то прекращающихся, то возобновляющихся Шестисторонних Переговорах состоит в том, что Корейский полуостров должен быть свободен от ядерного оружия, но только не в смысле одностороннего разоружения Пхеньяна, а устранения американской ядерной угрозы, которую КНДР справедливо рассматривает как противовес своей ядерной программе, её оправдание и, следовательно, как главную причину нестабильности на полуострове. Не будь Северная Корея под ядерной угрозой, она никогда бы не вышла из Договора о нераспространении.

   Демонтаж американской ядерной угрозы включает в себя три компонента: вычеркивание КНДР из списка стран, на которых нацелены американские ядерные ракеты; прекращение репетиций ядерных нападений на КНДР; освобождение юга от полевых ядерных вооружений. Последний компонент, удаление с юга полуострова американских тактических ядерных вооружений, наталкивается на выражения деланного недоумения США. Что за тактическое ядерное оружие? Согласно официальной версии, это оружие было убрано при администрации Буша старшего, когда прогресс в военной технологии сделал возможным его замену на конвенциональные средства. Но в отношении Северной Кореи угроза остается. США продолжают тайно держать до 1000 полевых ядерных установок на корейском полуострове.

   Согласно рассекреченным документам ЦРУ и других ведомств, США продолжали иметь тактическое ядерное оружие в Южной Корее по крайней мере до 1998 года, несмотря на официальные заявления о прекращения их использования в 1991 году. Так как нет документов позже 1998 года, нет оснований утверждать, что их там нет сейчас.

   Ложь в новостях

   Ложь в отношении КНДР не ограничивается официальными заявлениями Белого Дома и Госдепа. Массовые газеты, журналы и телешоу империалистических держав действуют заодно, безоговорочно принимая и усиливая основные положения официальной пропаганды. СМИ империалистических стран будут изображать Северную Корею в качестве угрозы США из-за того, что та имеет несколько примитивных ядерных ракет. В то же время Франция, Британия, Россия, Израиль, Индия, Китай и Пакистан, обладающие куда более развитым ядерным арсеналом, не изображаются из-за этого угрозой.

   Аналогично, меры, принимаемые Северной Кореей для самообороны, часто подаются как «плохое поведение». Соответственно, делается вывод, что никакие уступки не должны быть «наградой» за плохое поведение; это как раз отвечает жесткой линии США на переговорах с КНДР. Патернализм, присутствующий в идее предоставления США статуса государства-арбитра, решающего, кого наградить, а кого объявить «изгоем», вполне соответствует идеологии империалистических стран, особенно фашистских, постулирующей организацию мира по иерархическому принципу, с империалистическими нациями наверху и подчиненными народами и странами в основании.

   В аналогичной манере шестисторонние переговоры о разоружении Северной Кореи неверно изображаются как симметричный процесс, а не форум для выдвижения американских требований, каковым они на самом деле являются, и регулярные срывы переговоров всегда объясняются непримиримой позицией КНДР. Тем не менее, истинная причина провала переговоров, по мнению китайцев, «лежит в отсутствии сотрудничества со стороны США».

   Некритический подход к пропаганде Белого Дома и Госдепа и усиление этой пропаганды – только часть проблемы. Часть пассивная. Но СМИ империалистических государств принимает самое активное участие и в изготовлении новостей таким путем, который наилучшим образом соответствует интересам правящих классов и направлен против антиимпериалистических стран, таких как Куба, Зимбабве и Северная Корея. Комментируя позицию последней и её неоднократные обращения с просьбой нормализации отношений, «Вашингтон Пост» писала, что «Соединенные Штаты, Китай, Южная и Северная Корея провели переговоры по заключению мирного договора вместо прекращения огня не позднее 1997 года, но эти переговоры провалились из-за северокорейского требования вывода американских войск из Южной Кореи». Северная Корея обвиняется в срыве переговоров. Если бы Пхеньян не предъявлял заведомо невыполнимые требования, то мирный договор был бы подписан. Но то, как составлено это предложение делает версию случившегося очень подходящей для интересов правящих классов США. Попробуйте переписать вторую часть предложения без изменения его смысла: «но переговоры провалились из-за отказа США вывести свои войска из Южной Кореи». Ввиду того, что причиной присутствия американских войск на корейском полуострове является состояние войны де факто, подписание обеими сторонами фактического мира должно обуславливать вывод этих войск. Следует ли отсюда, что вина за провал переговоров лежит на требовании КНДР, или может быть все-таки причина в отказе США выполнить необходимые условия для подписания мирного соглашения?

   Учитывая то, что «Вашингтон Пост» такая же часть американского империализма, как Белый Дом и Госдеп, не приходится удивляться такой трактовке проблемы переговоров, т.е. утверждению, что причиной их провала стало требование Северной Кореи о выводе американских войск, а не отказ США их вывести. Многие левые аналитики полагают, что кампании морального воздействия могут заставить СМИ измениться, но существует глубокая причина того, почему журналисты освещают события так, как выгодно правящим классам империалистических государств: правящий класс владеет СМИ и те, в свою очередь, отлично это понимают. Только журналисты, разделяющие ценности и взгляды правящего класса, или преданно их отражающие, нанимаются на работу в СМИ. Любой репортер или колумнист, за редчайшим исключением, немедленно окажется без работы, едва только посмеет пойти против позиции своих хозяев из правящего класса.

   Ещё один пример: 24 июля 2005 года «Вашингтон Пост» сообщила, что «население Северной Кореи составляет половину от населения Южной Кореи, но её провальная социалистическая экономика составляет лишь 7% от высокотехнологичной экономики юга».

   Напрашивается вывод о том, что социалистическая экономика в принципе обречена на неэффективность, отсталость и провал. Нет ничего нового и удивительного в том, что газета, связанная с правящим классом, поносит социализм и выставляет его имманентно нежизнеспособным, и с тех пор, как многие утопические социалисты также придерживаются этого взгляда, можно сказать, что нельзя удивляться и тому, что многие самоназванные социалисты скатились на позиции классовых врагов социализма. Нет сомнения, что экономика КНДР переживает тяжелые времена, но причины этого не сводятся к формуле, предложенной «Вашингтон Пост». Что «Вашингтон Пост» не может сказать, так это то, что причина экономического отставания Северной Корей от Южной Кореи кроются в таких вещах, как саботаж и подрыв северокорейской экономики со стороны американского империализма; что эта причина не имеет ничего общего с «неэффективностью», а имеет прямое отношение к падению внешних рынков сбыта северокорейской продукции и необходимости жертвовать львиную долю своего ВВП на военные расходы, дабы отразить не утихающую вот уже более полувека угрозу со стороны американского чудовища.

   Ещё пример: «Нью-Йорк Таймс» почти всегда представляет КНДР выставляющей угрозы и требования, когда на самом деле таковые всегда исходят именно от США. Например, статья от 30 мая 2005 года обсуждает «угрозы Севера и требования уступок в обмен на возвращение за стол переговоров». С этим утверждением возникает проблема на двух уровнях. Во-первых, КНДР не обладает военной силой, достаточной для того, чтобы представлять угрозу США. У неё нет войск, расположенных в считанных километрах от американской границы. У неё нет бомбардировщиков «Стеллс», находящихся в минутах лёта от американских стратегических целей. У неё нет авианосцев для патрулирования близлежащих вод. У неё нет рекогносцировочных самолетов для ведения воздушной разведки вблизи американской территории. И у неё нет стратегических ракет, снабженных ядерными боеголовками и нацеленных на американские цели. У неё есть миллионная армия, но половина её личного состава занята в сельском хозяйстве и строительстве, при том что вся её армия находится в пределах её границ. У неё есть тяжелая артиллерия, возможно несколько примитивных атомных бомб, несколько устаревших самолетов и дефицит топлива для запуска всей этой «сверхмощной» военной машины. В то же время Соединенные Штаты, якобы не представляющие угрозу Северной Корее, обладают во много-много раз большим – войсками, бомбардировщиками, авианосцами, а также стратегическими ядерными ракетами на расстоянии брошенного камня от границ КНДР. Во-вторых, нет никаких переговоров – есть только требования со стороны США. Мысль о том, что Северная Корея требует уступок в обмен на возвращение за стол переговоров есть негативный способ сказать позитивное: Пхеньян ожидает от США, что они сядут за стол переговоров готовыми к тому, чтобы эти переговоры вести. Но сама идея, что Соединенные Штаты будут вести переговоры с КНДР как с суверенным государством, на равных, есть плевок в лицо империалистической концепции иерархии наций. А ввиду того, что эта концепция организует работу империалистических СМИ, их подачу новостей, любое поведение КНДР, не стыкующееся с положениями этой концепции, трактуется как угрожающее и излишне требовательное, в то время, как такое поведение является нормальным для любой суверенной страны. Сталин так описывал отношение сильных империалистических государств к своим потенциальным жертвам: «Вы отсталы, вы слабы, поэтому вы неправы; поэтому вас можно завоевать и поработить. Мы могущественны, поэтому мы правы; следовательно, вы должны нас остерегаться».

   Вашингтон громогласно отрицает наличие у него агрессивных намерений в отношении Северной Кореи. Нас убеждают в том, что КНДР может расслабиться, передохнуть с комфортом и тихо разобрать свой ядерный потенциал, не опасаясь того, что стук американских и английских сапог огласит улицы Пхеньяна, несмотря на все прошлые угрозы. Нужно заметить однако, что эти заверения исходят от страны, которая неоднократно отвергала все обращения Северной Кореи о нормализации отношений; последний госсекретарь которой сказал в связи с КНДР: «Мы не нуждаемся в пактах о ненападении и тому подобной ерунде»; нынешняя администрация которой лгала, что решение о нападении на Ирак не было принято раньше осени 2002 года, когда на самом деле оно, да, было принято раньше; лгала о неразмещении стратегического ядерного оружия в Южной Корее с 1991 года; за одну неделю в мае 2005 года разместившей 15 самолетов «Стеллс» в Южной Корее, заметив при этом, что бомбардировщики «размещены для того, чтобы показать Ким Йонг Сену... что несмотря на то, что американские ВС завязли в Ираке, они могут достичь его столицу, Пхеньян, а также ядерные установки к северу от неё» («Нью-Йорк Таймс» от 30 мая 2005 года); в тот же самый месяц, когда она заявила об отсутствии у неё угрожающих намерений против КНДР, осуществившей как минимум 160 полетов самолетов-шпионов для пробы крепости северокорейской ПВО. И наконец, день спустя после того, как США эксцентрично обвинили КНДР в желании быть хулиганом, госсекретарь Кондолиса Райс напомнила северокорейцам то, о чем они давно прекрасно осведомлены: что «Соединенные Штаты поддерживают существенную, я хочу подчеркнуть – существенную – сдерживающую мощь всех видов в тихоокеанском регионе». И это совсем не преувеличение. Кроме обладания 30 тыс. солдатами в Южной Корее и 45 тыс. в соседней Японии, у США имеются ядерные ракеты дальнего радиуса действия, направленные на Северную Корею, бомбардировщики «Стеллс», расположенные на юге корейского полуострова и в Гуаме, истребители Ф-15 и другие в Японии и Южной Корее а также авианосец на базе в Японии. Что всему этому может противопоставить КНДР? Военный бюджет в $5 млрд. против $14.5 млрд. у Южной Кореи, $43 млрд. у Японии и $455 млрд. у США; миллионную армию, ни один солдат которой не служит за пределами КНДР и половина которой задействована на строительстве и в сельском хозяйстве. В лучшем случае у северокорейцев есть несколько примитивных атомных бомб, а также ракетная технология, позволяющая послать боеголовку аж на Маршалловы острова.

   (Продолжение следует...)

   Перевод Ильи Иоффе

   http://left.ru/2005/16/gowans133-2.phtml

   Япония – возрождающийся империализм

   Говоря о Северной Корее нельзя не упомянуть Японию. В последние годы премьер-министр Японии Дзюнитиро Коидзуми вызвал бурю протестов своим посещением гробницы Ясукуни, мемориала в честь 2.5 миллиона павших японских военных, включая военного руководителя времен Второй Мировой войны генерала Тойо и 14 других военных преступников высшего разряда. Гробница, построенная в 1869 году как часть кампании по созданию националистической государственной религии, основанной на поклонении божественному императору, сооружена также в честь миллионов японских солдат, погибших во время захватнических войн в Китае, Корее и Тайване. Понятно, что такие визиты Коидзуми вызвали чувство глубокой обиды у китайцев и корейцев, посчитавшие его действия «актами, подстрекающими возрождение милитаризма и прославляющими войну». Оскорбительными в такой же степени для стран, бывших жертвами японской агрессии в течении десятилетий, является реабилитация японского императора времен Второй Мировой войны, Хирохито, именем которого осуществлялись бесчисленные жестокости. В начале мая 2005 года японские законодатели учредили национальный праздник в честь Хирохито. Новый праздник, визиты к гробнице Ясукуни символизируют идею того, что японские завоевания прошлого века не были направлены на порабощение других стран и народов, но несли освобождение Восточной Азии, и газетные статьи, оправдывающие первостатейных военных преступников, тревожат китайцев и корейцев. Ответ Японии не сделал ничего для смягчения недовольства жертв её агрессии во время Второй Мировой войны, который были обвинены в искажении прошлого с целью блокировать стремление Японии к справедливому миру во всем мире в качестве постоянного члена Совета Безопасности ООН. Для сравнения, реакция США на оказания премьер-министром почестей военным преступникам и войскам, проводившим массовые убийства, захваты и оккупацию, была неопределенной, несмотря на то, что визиты Коидзуми расценивались в Японии вполне ясно, как «зашифрованное одобрение консервативных националистических взглядов», а именно что «войны Японии были законны и справедливы и её лидеры не были военными преступниками». Более того, американские официальные лица хранили тишину, несмотря на то, что Коидзуми преклонял колена перед людьми, планировавшими и принимавшими участие в атаке на Перл-Харбор.

   В начальный период шестилетней формальной оккупации Японии Соединенными Штатами, Вашингтон преследовал военных преступников и принудил Японию к принятию пацифистской конституции, для того, чтобы подрезать ей крылья и предотвратить возрождение её военной машины, могущей вновь быть направленной против США. Позже, с победой коммунистов в Китае, и американскими стремлениями в связи с этим нанести Китаю удар, японские лидеры времен Второй Мировой войны были реабилитированы и взяты на службу в качестве ярых антикоммунистов. Преданные слуги Антикоминтерновского пакта, союза Германии Японии и Италии для разрушения СССР и мирового коммунизма, они стали не менее преданными слугами нового Антикоминтерновского пакта, основанного на военном альянсе с США. Соответственно, некоторые военные преступники, которым была уготована петля, спаслись в конце концов благодаря своим антикоммунистическим заслугам, и стали японскими политическими лидерами и видными промышленниками, включая Нобусука Киши, ставшего впоследствии премьером. Все это происходило параллельно со взлетом корейцев, сотрудничавших с японскими оккупационными силами, которые вернулись на свои позиции во власти при поддержке нового хозяина – Соединенных Штатов.

   В последние годы Япония предприняла ряд заметных шагов по пути возрождения национализма и милитаризма и эти шаги показывали новую дерзость и решительность в международных делах, соответствующие размерам страны, её уровню развития и благосостояния, при этом перекликаясь с её прошлым. Страна, которая в прошлом развязывала войны для завоевания достойного места в Восточной Азии, теперь добивается постоянного места в Совбезе ООН, требует «справедливого места в мире» и завоевывает «глобальную роль, соответствующую её финансовой мощи».

   Новая решительность выражается различными путями. Токио обязуется выступить в качестве партнера номер один Вашингтона в случае китайской блокады Тайваня, бывшей японской колонии, отделившейся от Китая. Учебники переписываются с целью вычистить японскую историю от империалистических захватнических войн, в СМИ проводятся кампании по смягчению народного сопротивления ремилитаризации. Атмосфера, по словам 79-летнего Хирому Нонака, генсека японской либерально-демократической партии до последнего года, напоминает предвоенную Японию, «когда политики манипулировали общественным мнением, подстегивая национализм лозунгами типа «Разгромить жестоких американцев и британцев!»». Только сегодня враждебность направляется не против США и Британии, а на старых унтерменшей, китайцев и корейцев(на сей раз северных). Эта новая решительность не может быть выражена без скрытой американской поддержки, даже скрытого подстрекательства, и она приветствуется американской прессой. Например, «Нью-Йорк Таймс» от 3 августа 2005 года писала о Японии, «трансформирующей свои силы самообороны в реальные ВС и пересматривающей свою антивоенную конституцию». За этим на первый взгляд нейтральным языком просматриваются проимпериалистические ценности и симпатии. Во первых, по тесту выходит, будто это некая абстрактная «Япония» вовлечена в трансформирование своих ВС и переделку конституции, но также отмечается, что японские СМИ «помогли демонизировать Китай, вкупе с Северной Кореей, для смягчения народного сопротивления ремилитаризации». Не вся Япония и даже не большинство японцев стремятся к возрождению милитаризма, но японский правящий класс. Это стандартный прием прессы, выдающий с головой её классовую предвзятость, приравнивать меньшинство, состоящее из политиков, промышленников, финансистов и медиа-магнатов, к целому народу. Во вторых, слова о том, что Япония превращает свои силы самообороны в настоящие ВС, это просто другой способ сказать, что сменилась ориентация японских ВС, от самообороны к экспедиционным миссиям, т.е. к войнам за пределами Японии за захват чужих территорий, рынков и ресурсов. Подразумевается то, что экспедиционные миссии будут проводиться под командованием США, при том, что Япония будет выступать в качестве младшего партнера, вроде Британии. Конституция Японии не запрещает любые войны, а только экспансионистские войны, типа тех войн, которые Япония вела в прошлом веке и тех, что собирается вести в ближайшем будущем, для завоевания места в мире, соответствующего её финансовой и экономической мощи, а также для того, чтобы стать сторожевым псом интересов американского империализма на Дальнем Востоке.

   КНДР стала удобной целью для Японии, оправдывающей курс на возрождение милитаризма, частью программы демонизации «для смягчения народного сопротивления ремилитаризации». Растет напряжение в связи со способностью Северной Кореи нанести ядерный удар, причем пресса акцентирует внимание на том факте, что корейские ракеты могут достичь Японии всего за 10 минут. Никто не задумается, а зачем стране без амбиций создать экспедиционные ВС, способные действовать за пределами Северной Кореи, без интереса в усилении своей глобальной роли, чья экономика не нуждается во внешних рынках сбыта излишков продукции, вдруг наносить неспровоцированный удар. Но там, где вопросы все-таки задаются, всегда готов ответ. Лидеры КНДР просто сумасшедшие, они способны на любой безумный поступок вплоть до самоубийства. «Нам не позволено смотреть сверху вниз на кого-либо» - поясняет Масару Тамамото, сотрудник Японского Института международных отношений – «из-за нашей истории. За одним исключением – Северная Корея. Это единственная страна, потому что она демонстративно сумасшедшая». В том же ключе, «Лос-Анджелес Таймс» пишет, что «японцам не надо напрягать воображение, чтобы понять, что режим, способный похищать японских подростков на улице захочет провести ядерную атаку». Напротив, любому непредвзятому наблюдателю, знакомому с основами логического мышления, потребуется немалая толика воображения, чтобы найти связь между похищением нескольких подростков в 1970-х годах и запуском ядерных ракет.

   Северная Корея в самом деле похитила несколько граждан Японии в 1970-е годы, использовав их в качестве учителей японского языка. Япония пыталась раздуть из этого серьезный скандал, в манере мужа, запускающего в жену стулом из-за пережаренного тоста. Горстка японцев, похищенных в 1970-х годах – ничто в сравнении с 8.4 миллиона корейцев, которых Япония превратила в рабов во время 35-летней колонизации Кореи и с 200000 корейскими женщинами, принужденными к сексуальному рабству для удовлетворения полового аппетита солдат японской имперской армии. Порядка «700000 людей были насильно угнаны в Японию» - т.е. похищены между 1939 и 1945 годами. Вот уж действительно не требуется напрягать воображение, чтобы понять, что страна, похитившая 700 тысяч людей, сделавшая их сексуальными и трудовыми рабами, вычищающая свои учебники истории от неудобных фактов - представляет гораздо большую угрозу Северной Корее, чем та для неё. Это тем более очевидно, если учесть императивы капитализма, заставляющие Японию рассматривать Восточную Азию как свой эксклюзивный объект эксплуатации, которые отнюдь не исчезли, и принимая во внимание то, что Соединенные Штаты теперь готовы ослабить контроль над Японией, дабы позволить ей поиграть мускулами. Что до убеждения Тамамото в том, что японцам позволено смотреть на северокорейцев сверху вниз, потому что северокорейцы сумасшедшие, то надо заметить, что то, что отличие северокорейцев от остальных бывших унтерменшей Японии – это их социализм, суверенитет и независимость от США. Американский правящий класс всегда был готов терпеть, а то и прямо подстрекать фашизм, милитаризм и расизм своих бывших империалистических соперников, если можно было поставить их на службу антикоммунизму.

   Формальный коллапс Согласованных рамок

   После того, как США порвали Согласованные рамки, формализовав реальность, при которой это соглашение уважалось американской стороной только на словах, КНДР открыла заново свои ядерные установки в Йонгбьяне. Это имело смысл по двум причинам. Во первых, отмена США поставок топлива поставило Северную Корею в шаткое положение. Она должна была восполнить то количество топлива, которого она лишилась. Йонгбьянские мощности могли дать необходимое электричество. Во вторых, КНДР надо было каким-то образом предотвратить угрозу американского нападения – вероятность этой угрозы все время увеличивалась. После того, как англо-американские силы захватили Багдад, Вашингтон и Лондон стали энергично предостерегать Иран, Сирию и Северную Корею в том, что они могут стать следующей жертвой. Создание атомной бомбы, и даже иллюзия возможности её производства, могли сдержать США от нападения.

   Ответ Вашингтона свелся к предложению переговоров между США, Китаем, Японией, Россией, Северной и Южной Кореей. США неоднократно заявляли, что их позиция не является империалистической, но обусловлена «жизненными интересами» в регионе – странный взгляд с точки зрения демократии и географии, но полностью объяснимый логикой империализма. Пхеньян настаивал на двусторонних переговорах. Но в конце концов американцам удалось заставить КНДР согласиться на многосторонние переговоры.

   Только это были не переговоры, а объявление строгого предупреждения. Ультиматумы выдвигались в форме «соглашайся или пеняй на себя». Пхеньяну было запрещено говорить. Он обязан был только слушать. Северная Корея должна ликвидировать свои ядерные возможности – безоговорочно и навсегда. Любой промежуточный вариант – неприемлем. Уступки с американской стороны будут лишь наградой за «плохое поведение» северокорейцев. Но если США не собирались идти на уступки, то о каких переговорах вообще могла идти речь, ведь переговоры подразумевают взаимные компромиссы и уступки. Для Северной Кореи это было уже слишком. Было абсолютно ясно, что Соединенные Штаты не хотят ничего, кроме одностороннего и перманентного ядерного разоружения КНДР – разоружения, которое поставит страну в положение сидячей утки, готовой в любой момент быть убитой выстрелом вашингтонского охотника. Разве англо-американцы не настаивали на разоружении Ирака, чтобы потом под надуманным предлогом вторгнуться в эту беззащитную страну? Если бы у Ирака и в самом деле имелось оружие массового уничтожения, в наличие которого он обвинялся, то наземное вторжение оказалось бы невозможным. Лидеров КНДР называли сумасшедшими, но это была пропаганда. Будь они и в самом деле сумасшедшими, они согласились бы с требованиями Вашингтона. Но этого не произошло, Пхеньян не захотел добровольно уничтожить своё ОМУ и стать Ираком номер два.

   Возобновление шестисторонних переговоров

   В июле 2005 года, после годичного перерыва, переговоры возобновились для того, чтобы снова прекратиться, после того, как Северная Корея предложила опечатать Йонгбьянские установки, возвратиться в Договор о нераспространении и построить реакторы на легкой воде для обеспечения нужд КНДР в энергии. Глава американской делегации на переговорах Кристофер Хилл безапелляционно отверг это предложение, заявив, что «о реакторах на легкой воде не может идти речи» и что «США не могут принять идеи, что Северная Корея будет обладать мирной ядерной программой». Таким образом КНДР, как и Иран, не имеет права пользоваться преимуществами ядерной энергии, потому что США так считают. Договор о нераспространении не воспрещает Северной Корее иметь мирную атомную программу, и министр иностранных дел Южной Кореи Бан Ки Мун вместе с министром по делам объединения Чунг Донг-Янгом подтвердили право КНДР иметь ядерный реактор для мирных целей, также как и российская сторона. Но, по словам Хилла, «здесь есть маленькая проблема», так как по его словам Северная Корея превратила установки в Йонгбьяне в «центр производства плутония, годного для военных целей». Да, это действительно случилось, но после того, как Вашингтон разорвал Согласованный рамки, объявил войну де факто, отверг предложения мирного соглашения и отменил поставки топлива. Тут и в самом деле существует проблема: даже если соглашение было бы достигнуто, Северная Корея все равно вышла бы из Договора о нераспространении и возобновила свою программу ядерных вооружений, если бы США в какой-то момент в будущем решили начать активно претворять в жизнь план своего доминирования на всем корейском полуострове. А поскольку внутренняя логика капитализма толкает США к достижению этой цели, то независимо от того, будет достигнуто соглашение или нет, пока американский империализм жив, он не успокоится.

   Как в случае с Ираном, так и в случае с Северной Кореей, требования США (переданные в случае с Ираном через ЕС) налагают запрет на развитие независимой ядерной программы, и каждая страна должна полагаться на внешние источники энергии: в случае с Северной Кореей это могут быть линии высокого напряжения, протянутые вдоль границы с Югом или поставки американского топлива; в случае с Ираном – европейские поставки топлива для реактора. Таким образом эти две страны станут зависимыми от враждебных внешних сил в вопросе энергоснабжения, а следовательно более податливыми и уступчивыми и в политических вопросах. Весь шантаж империалистических стран можно будет свести к перекрытию крана.

   Общий антиимпериалистический фронт

   Должны ли социалисты поддерживать эти страны? На первый взгляд ответ должен быть отрицательный. Иран не является социалистической страной. И хотя я так не считаю, но многие социалисты и Северную Корею не относят к социалистическим странам, считая её отвратительным чудовищем. Как же могут социалисты поддерживать такие страны? Ответ должен быть такой, что поддерживать надо не отвратительные черты в режимах этих стран, но их борьбу против агрессии империалистических держав, стремящихся лишить их экономической независимости. Если жену избивает муж, то будем ли мы, думая о том, как ей помочь, принимать во внимание то, красива ли она, как она себя ведет и согласна ли она с нами по важнейшим мировоззренческим вопросам?

   Вообразите такую ситуацию: банда грабителей и мародеров терроризирует наш район, избивает членов наших семей, крадет нашу пищу, порабощает наших детей. Некоторые семьи сопротивляются, вооружаются, отстреливаются, пытаясь защитить себя и своих детей. С ростом сопротивления мародеры ослабевают, их атаки становятся все реже и реже и конце концов настает момент, когда вся банда может быть разгромлена коллективным усилием всего района. Будем ли мы основывать наше решение поддержать активные семьи на наших религиозных убеждениях или нашей оценке внутренних отношений в этих семьях?

   Некоторые из нас поддержат борющиеся семьи, понимая то, что чем шире фронт против мародеров, тем быстрее они будут разгромлены. Или мы можем пойти на сделку с бандитами: вы оставляете нам кое-что из нашего добра, а мы за это помогаем вам грабить и насиловать. Если мы выберем последнее, то воцарится террор, мы превратимся в солдат, подавляющих наших соседей ради обогащения бандитов и наше благосостояние всецело будет зависеть от того, сколько эти бандиты награбят у наших соседей и сколько из награбленного оставят нам. И чем больше времени будет проходить, тем меньше мародеры будут нам оставлять.

   Так почему же так важна экономическая независимость неимпериалистических стран? Чтобы ответить на этот вопрос, зададим ещё несколько вопросов. Кто является врагом социалистов, а кто их союзник? Враг вполне ясен: промышленники и финансисты передовых капиталистических государств, чьи прибыли зависят не только и не столько от эксплуатации внутренних ресурсов, сколько от грабежа Третьего мира. Врагом является глобальная экономическая система, основанная на частной собственности и извлечении прибыли, в которой ресурсы государства интегрированы с частной собственностью ради контроля над экономической деятельностью во всем мире.

   Этот враг препятствует развитию социализма в передовых капиталистических странах, и поэтому увековечивает бездомность, безработицу, бедность и страх за будущее – все это без всякой объективной причины, ибо уровень развития производительных сил позволяет обеспечить материальное благополучие всем гражданам. Главным из всех этих зол является порождаемое капитализмом растущее неравенство в доступе к богатству, образованию и другим ресурсам, а также непрекращающиеся войны во имя капиталистического присвоения за счет других стран. За границей враг грабит природные ресурсы целых континентов, извлекая из них прибыли и проценты и оставляя после себя бедность и разруху.

   В оппозиции общему врагу находятся две силы: силы мирового социализма и силы национального освобождения. Социалисты борются против эксплуатации и этим ослабляют империализм, а национально-освободительные движения лишают империализм доступа к ресурсам стран третьего мира. Общий враг – империализм – связывает вместе силы социализма и силы национального освобождения.

   Следовательно важны не внутренняя структура и политическая организация стран, вовлеченных в борьбу с общим врагом, но значение их борьбы за экономическую независимость для баланса сил антиимпериалистической борьбы в мировом масштабе. В той степени, в которой Северная Корея, Иран, Куба, Зимбабве или какая-нибудь ещё страна или движение борются за свободу и независимость, они ослабляют и подрывают империализм и таким образом способствуют победе социализма , победе над бедностью, неравенством, безработицей и превращению нашего мира в мир всеобщей справедливости.

   Стивен Гованс

   Прислала Наталья Кузьменко