Зона. Этапы

   Рязань

   Благодарю сердечно и весь коллектив редакции газеты "Дуэль" за постоянную моральную и материальную поддержку меня и моей семьи.

   Эпопея по защите социальных прав осужденных в учреждении ЯМ-401/3 УФСИН по Рязанской области закончилась. Пособники тоталитарного режима в системе Министерства Юстиции РФ, постоянно попиравшие права осужденных, теперь грубо нарушили свои же буржуйские законы, которые декларируют право на заработную плату, 8-часовой рабочий день, право на 8 часов отдыха без перерыва и т.д., и решили все свои проблемы просто: собрали всех неугодных осужденных и этапировали в другое исправительное учреждение. В числе этих лиц, естественно, оказался и я, как лицо, категорически отказывавшееся от рабского труда (по 50 часов в неделю с заработной платой 30-60 рублей в месяц), постоянно разъясняющее осужденным их права и убеждающее выступать в защиту своих прав в рамках действующего законодательства. Убрав нас, распоясавшиеся "защитники Отечества" - офицеры УИНа, учреждения ЯМ-401/3 - теперь могут безнаказанно беспредельничать, попирать нормы международного права для них законы РФ, не забывая при этом о повышении своего личного благосостояния за счет осужденных, в частности, за счет торговли квотами на колонию-поселение (не менее 500 долларов США), а также от предоставления заключенным различных льгот, которые и так предусмотрены им Законодательством РФ.

   Было это так. 7 июня, без предупреждения, мне, как и остальным неугодным осужденным, было объявлено: собраться на этап за 30 минут. К каждому осужденному было приставлено по охраннику, чтобы не дать возможности контактировать с другими осужденными и для контроля того, какие вещи мы берем с собой. Примерно через 40 минут нас, 75 человек, с сумками и баулами привели к дежурной части, где начался "шмон". Все вещи, которые осужденные сложили в свои сумки, вытряхивались, разбрасывались, осужденных раздевали донага. Все это происходило в помещении 14 м2, в котором 2-3 силовика администрации на каждого осужденного обыскивали четырех осужденных одновременно. Была предпринята попытка изъять у меня электрический чайник, как, якобы, предмет, "запрещенный к обороту на зоне", но ранее пропущенный через КПС службой безопасности. На мое настоятельное заявление: "Никаких вопросов - составляйте акт изъятия, потом проверим законность ваших действий", - производивший досмотр сержант по прозвищу "Леша-третье ухо" от изъятия чайника сразу отказался, но зато предложил мне подарить его ИК, но тут я, естественно, отказался. Таким образом, досмотр свелся к тому, что вещи или предметы, которые понравились сотрудникам администрации ЯМ-401/3, всеми способами и методами изымались, естественно, без составления каких-либо документов. Думаю, дальнейшая судьба этих вещей ясна.

   У многих были изъяты чайники, рубашки, брюки и т.д. После такого "обыска" нас поместили в помещение СУСа, в камеры, где мы опять сложили в сумки оставшиеся вещи. Тут же нам выдали сухой паек на двое суток из расчета: полбулки черного хлеба, две банки мясных консервов, по 10 г сахара и соли и 1 пакетик чая на сутки. К нашему счастью нам дали грязные и порванные матрацы, поэтому не пришлось спать на голых железных шконках.

   На наши вопросы, куда нас отправляют, все сотрудники администрации учреждения ЯМ-401/3 отвечали, что не знают, куда нас везут, а то и отвечали, что нас перевозят в новую зону в Тверскую область. Как они ни пытались скрыть, кое-кто увидел на поименных списках пункт назначение - "Республика Коми". Администрация даже при вопросе в лоб: "О какой вы говорите Твери, когда нас направляют в Коми", - продолжала лгать, т.к. прекрасно знала, что наше перемещение происходит с нарушением действующего законодательства РФ, в частности, Федерального "Уголовно-исправительного кодекса РФ" и действующей инструкции Министерства Юстиции РФ. А в них четко сказано, что осужденные должны отбывать наказание по месту своего жительства, т.е. на территории того субъекта Федерации, где проживают, и только в исключительных случаях (при отсутствии учреждений данного типа в данном субъекте Федерации) - в пределах федеративного образования. Для жителей Москвы - в пределах Центрального федерального округа. Именно поэтому нам врали о Твери, которая входит в состав Центрального федерального округа, а реально осужденных без их письменного согласия их переводили в Северо-Западный федеральный округ, в Республику Коми. Переночевав в камере СУСа, в помещении, предназначенном для нахождения лиц, грубо нарушающих режим содержания, нас перевели в "прогулочные дворики" на улицу вместе с вещами, где мы находились около 4 часов и где была устроена комедия взвешивания багажа - очередной способ отобрать у осужденных личные вещи. Под вечер нас стали грузить в автозаки: группами по 18 человек нас выводили в "шлюз", там проверяли списки и сажали в автозаки, при этом заслуженного человека, бывшего офицера погранвойск, действительно защищавшего южные рубежи нашей Родины на погранзаставах, избили резиновой дубинкой РП-74. Избили от нечего делать, без всяких причин, видимо, утром забыли сделать физзарядку.

   В этот же день через 3-3,5 часа колонной автозаков с сиренами и машинами сопровождения нас привезли в г. Рязань - в следственный изолятор. Сотрудники изолятора были в недоумении, что с нами делать - изолятор переполнен, свободных камер нет, размещать нас некуда, и поместили нас в "камеры сборки" и другие запираемые помещения. Отношение с их стороны было, по арестантским меркам, хорошее, даже принесли воды, не кричали, вели себя весьма корректно. Ночью опять началось оживление, поскольку, как было слышно через двери, сотрудникам СИЗО поступила команда на нашу отправку и уже стали подходить автозаки. Через минут 20 нас начали выводить, опять проверка, погрузка с вещами и перевозка на вокзал Рязань-1. К нашему счастью, автозак подогнали прямо к вагону, и погрузка прошла хорошо. Все арестанты друг другу помогали переносить вещи, охрана вела себя весьма корректно. Посадив всех 75 человек в вагон, начали сортировать по режимам, что было мучительно: в стандартном купе поезда, в котором вместо стен и дверей стальные решетки, нас содержалось по 16 человек плюс вещи, а это, как минимум, по два баула у каждого, а то и больше.

   Северный конвой

   Рассортировав наконец-то, нам официально объявили, что "спецконтингент" спецэтапом следует в пункт назначения г. Микунь Республики Коми, на транзитно-пересылочный пункт и сопровождается конвоем Сыктывкарского управления исполнения наказаний. В принципе ничего нового для нас не было, т.к. мы уже знали куда следуем, радовало одно, что идем спецэтапом, т.е. без пересадок, напрямую, а обыкновенным этапом можно до Коми добираться полгода, пройдя 5-6 централов, - а это разгрузка, погрузка, обыски, транзитные камеры без элементарных условий содержания и соблюдения норм гигиены. Наш "столыпинский" вагон прицепили к поезду Адлер-Череповец, и начался наш исход с Рязанской земли. В "купе" осужденных с отбыванием в колонии строгого режима после рассадки оказалось 14 человек. Растолкав вещи на полках всех трех ярусов, мы устроились так: один в полусогнутом состоянии на полке третьего яруса, на баулах; 5 - на полках второго яруса и 8 человек сидели внизу. (Я проснулся утром на остановке в г. Александров Владимирской области, но подумал, что на севере Москвы, а ведь до дома родителей в г. Пушкино по железной дороге какие-то 120 км!).

   Днем мы прибыли в г. Вологду, где наш вагон прицепили к поезду "Москва-Сыктывкар", тут нас посетил начальник УФСИН по Вологодской области и поинтересовался имеющимися проблемами. Более суток в вагоне не было воды, ее забыли залить - мы и конвой испытывали жажду. Он пообещал во всем разобраться и действительно вагон наконец-то заправили водой. Конвой вскипятил воду и менее чем через час у нас появилась возможность попить горячий чай, поскольку конвоиры ходили с чайниками и раздавали кипяток. Для обычного человека нет ничего в этом удивительного, но для арестантов это дико - конвоир раздает кипяток, причем столько, сколько необходимо!

   Рано утром конвоиры разбудили и попросили подготовиться в высадке, т.к. через 30 минут прибываем на конечную станцию своего маршрута - г. Микунь. В Микуни нам опять повезло: автозаки подали к вагону и спокойно (по меркам арестантов) погрузили в автозаки и перевезли на ТПП г. Микунь. Высадили из машин в "шлюзе", а дальше своим ходом, с баулами, вереницей, как и в прошлом веке (по кадрам хроники "Прибывание арестантов на Севера") нас отвели в помещение ТПП, где находится и СУС колонии общего режима.

   Север

   Камеры небольшие, на12 максимум мест, но нас поместили по 14 человек. Стены ободраны, туалет не работает, сломан кран с водой, вода из труб шла еле-еле не более двух часов за все сутки, причем темного, рыже-коричневого цвета с осадком. Матрацев и подушек не дали, розетки отсутствовали. Отношение сотрудников администрации было "никакое", в общем, отрешенное, однако чай, кофе, кипятильники у нас забрать не забыли, т.к. пользоваться ими на ТПП запрещено. Днем нам принесли ведро кипяченой воды, литров 7, его вылили через решетку в бачок: все действие напоминало то, как льют воду в стойло для домашних животных. К вечеру среди спецэтапа начались волнения - по бытовым вопросам и вопросам воды 15-я и 16-я камеры объявили голодовку. Я находился в камере N3 на противоположной стороне и обо всех событиях не знал. Вечером наладили связь с "бытовиками", которые были сами в "непонятке", т.к. на всех пересылках шел разговор о каком-то "страшном спецэтапе". Я по просьбе арестантов отписал, что мы за этап, попросил помощи в решении бытовых вопросов. Пришел ответ и прислали "посылку" 100 г чая, в свою очередь мы отправили сигареты, как на ТПП большинство арестантов испытывало крайнюю нужду в куреве. В соседней камере нам приготовили кипяток, переправили, и мы попили чай и доели на четвертые сутки запасы двухдневного сухпайка. Вечером на "факеле" (это куски сала или жира, завернутые в тряпку) вскипятили остатки воды и из использованной заварки снова заварили себе чай.

   Утром следующего дня нас вывели на прогулку, во двориках имелись выгребные ямы и наконец-то мы смогли сходить в туалет. Теперь мы узнали, что 12 июня 15-я и 16-я камеры начали голодовку, и наша камера к ней присоединилась. Через два часа понаехала администрация, стали решать наши вопросы: дали воды, разрешили выйти в каптерку взять сигареты, продукты питания, пригласили врача. Какой-то камерный врач выслушивал арестантов, после чего время от времени рылся в коробках из-под обуви, где у него были таблетки, кое-что находил и давал по одной. Но как только высокие чиновники местной администрации уехали, вывод за продуктами в каптерку прекратился и наша камера N3 так ничего и не получила.

   Теперь уже утром следующего дня голодовку объявили мы. Через 10 минут двери в камеру открылись, и меня как инициатора акции протеста вызвали к начальнику ТПП, к подполковнику внутренней службы. В его кабинете, в окружении других сотрудников я высказал претензии в том, что нарушаются все санитарные нормы по воде, притом даже то, что называется "водой", дается по 0,5 л в сутки при норме потребления человеком не менее двух литров. Нет возможности отдыхать - голые нары, отсутствуют розетки, не дают пользоваться личными вещами и брать свои сигареты и т.д.

   Подполковник выслушал внимательно, не перебивая, что тоже весьма странно для осужденных, и повел довольно конструктивный диалог, постепенно объясняя субъективные и объективные причины Их перечень примерно следующий. Оказывается, из-за демократов на Севере все встало, инфраструктура полностью разрушена, финансирования нет, то, что положено, финансируется в лучшем случае наполовину. Зеки, ранее работавшие, сегодня без работы и находятся на дотации. Воровство - как и по всей России. Матрасы купить и сделать ремонт помещений и коммуникаций не на что. ТПП перегружен: на имеющихся 90 местах, на 14 июня 2002 г. находилось 183 человека. Более того, в "День независимости" местные буржуазные власти сделали население еще более "свободным", так как освободили его и от бремени пользования водой - начав производство ремонта, отключили воду на праздник. Розетки на ТПП не предусмотрены ведомственной инструкцией, и он не может их установить. С каптеркой вопрос был тут же решен.

   Вечером был этап из г. Кирова и нам удалось "затянуть" в камеру чай и кипятильники, подключившись к освещению, более того, добыли провода и изготовили самодельные кипятильники "барбулеторы" из железных ободков зажигалок.

   Московский конвой

   С окончанием "праздников" нас, 30 человек из этапа, заказали "на выход" для отправки в пункт назначения - г. Печора, еще севернее на 600 км. Автозаками довезли до станции и прицепили наш "столыпин" к поезду Москва-Воркута, поэтому сопровождал нас московский конвой. Среди нас четверть была москвичами, и вроде отношения должны были бы быть нормальными, но не тут-то было. Этот конвой оказался обыкновенной бандой стяжателей и крохоборов покруче рязанцев. "Подмутить" и "шиманить" у нас ничего не удалось, и тогда они решили устроить повальные обыски. Я сидел в первом купе, куда они забили 16 человек, при этом на весь вагон нас было 34 человека. Стали потом выводить людей в туалет и там обыскивать, заставляя выкладывать вещи на грязный пол туалета, раздевая донага. Арестанты начали отказываться: "Не хочешь, - требовал конвой - плати сигаретами "Золотая Ява" или еще чем-то". Вывели солдатика, у того ничего нет. Он начал отказываться, а нам все слышно. "Купе" начало протестовать: что вы творите? Тут же около нас собралась вся свора этой мрази во главе со старшим лейтенантом, как мы поняли, заместителем начальника конвоя, и начала с нами общаться "по фене" (блатном жаргоне): "Вы чё, в натуре, в сказку попали?".

   Мы, арестанты, разговариваем на нормальном русском языке, а охрана, сотрудники Минюста, нас воспитывающие как бы, говорят на блатном жаргоне - как прожженные бакланы-арестанты. "По фене" это называется "бить корявые понты". Я сделал замечание, которое их взбесило. Меня вывели в свободное купе, т.к. половина вагона была пустая, и начался персональный обыск, который проводил этот старший лейтенант и с ним три человека конвоя. Обыск шел 2,5 часа, и они вдоволь "порезвились", т.к. арестанты им сказали: "Не издевайтесь - "Ильич" политический".

   Это их еще раззадорило, а когда увидели у меня книги Ленина, Сталина, Маркса, вошли совсем в кураж. Книги гнули, тянули, ломали и порвали одну из них, "В.И. Ленин о партстроительстве". На мое замечание ответили утверждением, что я оказываю сопротивление проведению режимного мероприятия. Потом дошла очередь до книги Сергея Кара-Мурзы "Манипуляция сознанием" и двухтомника Маркса и Энгельса. Продукты, книги, обувь, одежда - все, вынимая из трех сумок, швыряли по лавкам первого яруса, а конверты просто сеяли веером, разбрасывая. Когда я пробовал пререкаться, меня ставили то лицом к стене, то руки за спину, то руки на стену. Найдя иголку с нитками, начали радостно кричать: "Вот у вас колющий предмет, которым вы намеревались выколоть глаза конвою". Я им ответил: "Не знаю про иголку, но оставленные вами карандаши и ручки, я, при желании смог бы вогнать вам в глотку". Не получив дохода на затраченное время, старший лейтенант схватил три батона колбасы, переломил в 4-5 местах, и смял.

   Так окончился обыск.

   Курить в вагоне запретили, но, пройдя по вагону, сообщили, что разрешат, если сами арестанты расправятся с одним-двумя людьми, которые "испортили настроение конвою", т.е. не дали конвою обобрать остальных арестантов. Арестанты молчали, все понимали, кто перед ними. Надеюсь, вся эта мразь получит по заслугам, когда пролетарская ненависть их настигнет, сейчас же главное - не забыть всех пособников буржуазного режима.

   Утром 15 июня приехали в Печеру и были переправлены в ИК-49, где нас приняли достаточно хорошо и разместили на карантин в кубрики, потеснив осужденных колоний, чтобы спокойней прошел адаптационный период. С первого взгляда люди здесь, как и все на Севере, открытей, чище, проще, не испорчены и не подвержены буржуазной заразе - стяжательству и рвачеству, требующим обогащения во что бы то ни стало. Пока трудно о чем-то судить, надеюсь, что первое впечатление не ошибочное.

   Юрий Игнатьевич! Прошу Вас через газету сообщить о моем переезде и принести от меня извинения за перерыв в переписке. Сейчас я не могу ее возобновить, т.к. на каждый конверт нужно дополнительно доклеивать марку в 5 рублей, а марок и денег у меня пока нет. Итак, я на Севере и приступаю к своей деятельности здесь. Наше дело правое, победа будет за нами.

С комприветом,

В.И.Белашев

169600, Республика Коми,

г. Печора, ФГУ ИК-49